Гнев божий

С этими словами Эрик Принс, создатель одной из самых успешных компаний последних десятилетий, встал, положил на стол пять баксов за выпивку и пошел на выход. Офицеры проводили его мрачными взглядами.

— Зря мы с ним связались, — сказал «капитан».

— Он совершенно прав! — веско сказал контр-адмирал. — Я предупреждал вас об этом. Никто не будет работать с закрытыми глазами. Слишком много было случаев кидалова и совершенно диких подстав за последнее время.

— Черт, вы знаете, как делаются дела, адмирал! — вспылил цэрэушник.

— Знаю. И меня от этого тошнит…

Тот же день

Южная часть Тихого океана

Атоллы

На этих атоллах одно время творилась сама история. На этих атоллах развевался флаг с восходящим солнцем, флаг Императорской Японии, державы, которая дерзнула прыгнуть выше головы, и хотя бы за это заслуживала уважения. На этих атоллах пацаны, которым иногда не было еще и двадцати — шли по грудь в воде навстречу трассирующим пулям японцев, отдавая свои жизни за то, что они считали правильным, за свободу и демократию в ее истинном смысле, а не в том, какой эти слова имеют теперь. На этих атоллах — морские пчелы, строительные подразделения корпуса морской пехоты — строили аэродромы, с которых «летающие крепости» летали бомбить Японию. Потом эти атоллы, куски суши в безбрежном океане, стали тем, чем они и должны были быть — просто кусками суши в безбрежном океане.

Осталась только память.

Примерно в двадцать три ноль-ноль поверхность воды примерно в трех сотнях метров от берега вдруг прорвалась уродливым черным пузырем. Этот пузырь не лопался, не исчезал — он смотрел на берег и все замечал, все видел, благо, на его голове был надет прибор ночного видения, один из немногих, которые могут действовать после того, как побывали в воде.

Человек, зависший в толще воды у самой ее кромки, смотрел. И — запоминал.

На берегу никого не было — но это не значит, что нет никакой сигнализации и нет мин. Это было всего лишь учение, в реальности вряд ли кто-то будет выставлять сигнализации и мины по всему побережью, тем более при таком интенсивном судоходстве — но на учениях всегда закладывают максимально возможный уровень противодействия. У них были приборы, позволяющие определять любые опасности, которые могут грозить боевому пловцу в воде — ультразвуковые излучатели, маломощные подводные мины, детекторы движения, простые и примитивные, но действенные сети заграждения, в том числе малозаметные. Но основная опасность была не в воде — она была в полосе прибоя, и спецназовцу надо было понять — наблюдают ли за побережьем снайперы. Если да — то их просто всех перебьют на этом черном песке.

И снайперы были. По крайней мере, один — он засек его по куску маскировочной сети, а потом, включив прибор на максимальное увеличение — смог рассмотреть и подробности. Это был не снайпер — это был пулеметчик в окопчике, вырытом на холме, господствующем над входом в бухту, холм порос тропическими деревьями, видно было плохо — но он увидел. Такой пулемет может простреливать весь пляж при высадке, устроить второй «день Д», ^[75] если пулеметчик не спит.

А он, черт бы побрал этого поца, — не спит.

Легкая вибрация воды подсказала боевому пловцу — «опасность» — и он нырнул. Все, что он хотел, — он увидел.

Это был небольшой катер, очень скоростной, типа Марка-пять, он может давать до пятидесяти миль в час, мощное вооружение — на нем может быть двадцатипятимиллиметровая пушка от БМП, целых четыре пулемета. Такие катера тайно базировались на Тайване по соглашению о взаимодействии, — и боевой пловец знал, что они патрулируют акваторию — а им противостоят как американские боевые пловцы, так и тайваньские. Серьезные соперники и драться они — если придется — будут всерьез.

На глубине двадцать метров боевого пловца ждал подводный буксир — один из четырех. Этот буксир был предназначен специально для передвижения под водой, использовал электрическую тягу и водометный двигатель, мог нести четверых человек и груз. Буксиры были сброшены с борта подводной лодки ВМФ Израиля примерно полчаса назад. Сама лодка шла на предельно малом ходу примерно в двадцати милях от нужного острова, огибая его. По условиям учений обнаружение подводной лодки приравнивалось к провалу.

Пятнадцать таких же ластоногих ждали его на глубине, на лодках.

Он жестами показал им опасность, ее характер и направление — как в этот момент над ними прошел катер. Вибрация очень хорошо передается по воде, и когда над тобой проходит поисковый катер — ощущения очень неприятные, как будто ты стоишь на путях спиной к движению поезда.

Выждав, пока катер удалится, боевые пловцы пошли дальше, не меняя направления движения. Смысла менять не было — понятно, что любая пригодная для высадки точка прикрыта такими же пулеметными расчетами, а может — и чем похуже.

Примерно в сотне метров от берега носитель боевых пловцов начал всплывать. Вот он уже у самой поверхности. Вот…