Гнев божий

Генерал Мухаммад положил папку с первичными материалами на стол.

— И что ты думаешь насчет этого, рафик? — спросил президент, не прикасаясь к бумагам.

— Возможны два варианта, саид Раис. Первый — Хекматьяр, после того как провалился его план захвата власти, хочет расправиться со своими подельниками и предателями дела революции, но сделать это он хочет не своими руками, потому что руки коротки — а нашими. С этой целью он подослал провокаторов, чтобы оклеветать товарищей по партии и, что самое главное — ослабить нашу армию, уже одержавшую победу в Джелалабаде. В пользу этого говорит то, что пришедший к нам капитан в восемьдесят седьмом году был в банде, в Пакистане — и именно у Хекматьяра. Он даже был награжден за мужество, после того как вернулся.

— Награжден?

— Орден Звезды первой степени, саид Раис. Приговорен шурой к смерти, хотя это могло быть сделано и для отвода глаз.

— Я помню этого человека, — внезапно сказал президент, — мне он показался честным. У него кто-то умер?

— Да, отца убили моджахеды.

— Тем более. Пока что у нас нет оснований подозревать его в неискренности.

— Тогда второй вариант. Капитан Шариф сказал правду, и мы должны в связи с этим что-то предпринять. Я предлагаю превентивно арестовать всех, на кого укажет капитан Шариф, в том числе и Таная. Этим самым мы обезглавим мятеж.

Президент потянулся за папкой, без видимого интереса пролистал ее, положил обратно.

— Интересно… — сказал он.

Генерал Мухаммад почувствовал, что есть что-то такое, о чем он не знает.

— А как ты относишься, рафик Яр, к словам капитана Шарифа о том, что Танай собирал старших офицеров и хвастался, что с шурави все согласовано?

— Никак, саид Раис. Я был бы удивлен, если бы Танай не сказал этого. Он хочет, чтобы мятежники думали, что СССР поддержит их подлый план.

— То есть ты считаешь, что Танай — лжет?

— Исходя из данных, какие у меня есть, — да.

Наджибулла взглянул на Якуби, кивнул — можно.

— Только сегодня, рафик, — начальник ХАД постучал по папке, которую читал президент, — мы получили данные от РАВ, ^[93]которые подтвердили наши худшие опасения. Ты знаешь и мы знаем, что Танай этой осенью выезжал в СССР на лечение, несколько дней провел на озере Иссык-Куль в санатории. Там он с кем-то встречался, но нам не удалось установить, с кем именно. Теперь индусы передали нам информацию, позволяющую это точно установить. Командор Танай встречался на Иссык-Куле с делегацией, состоящей из старших офицеров Советской армии, возглавлял ее заместитель начальника ГРУ, советской военной разведки. На этой встрече была достигнута договоренность о свержении революционного правительства в Афганистане и установлении военной диктатуры в интересах Пакистана и США!

— Но зачем шурави сдают нас? — недоуменно спросил Мухаммад. — Мы же за них.

В ответ генерал Якуби назвал фамилии двоих из участников этой встречи с советской стороны.

— Вот зачем, рафик. Мы знаем, что оба этих генерала во время нахождения шурави в Афганистане были связаны с исламским подпольем и с наркоторговлей. Скорее всего, они были связаны не только с пакистанской разведкой, контролирующей наркотрафик и зарабатывающей на нем — но и с американской разведкой. Американцам нужно свалить нас любой ценой, и поэтому они сговорились с теми из шурави, которые за них. А индийская разведка предупреждает нас, потому что ей выгодно наличие на западных границах Пакистана сильного и враждебного Афганистана, пока Пакистан воюет с нами, он не воюет с Индией. Индийцев же, скорее всего, предупредили их кураторы из МОССАДа. МОССАД не может напрямую выйти на нас — но он имеет хорошие разведвозможности в США, а Израилю совершенно не выгодно, если расплодившаяся в Пакистане зараза пойдет по всему миру, они понимают, что после нас следующие на очереди они, и им выгодно помочь нам. Так что, рафик, скорее всего Танай не врал, когда говорил про шурави.

Генерал Яр Мухаммад молчал:

— Все так, рафик, — сказал президент, — нельзя никому верить. Даже шурави. Мы — одни.

— Но как же тогда…

— Как? Надо сделать так, чтобы в партии — прежде всего в партии — все увидели истинное лицо гнусного перерожденца Таная, увидели, что он несет Афганистану, увидели, кто у него друзья. Может быть, он и одумается. А если нет, пусть тогда партия сделает свой выбор — я за кресло не держусь. Тот офицер еще у тебя?

— Так точно.

— Отпусти. Возьми подписку и отпусти. Пусть информирует нас дальше. Скорее всего — он не лжет.

Дальняя ретроспектива

Февраль 1992 года

Город Ходжалы

Этого не должно было случиться. Но это случилось.

Двадцатый век если что-то и показал, так только то, сколь малый след в душах людей оставили предыдущие девятнадцать веков. Ничего не изменилось, и крик «распни его» несется со всех сторон, усиленный громкоговорителями.