Гнев королей

Хабибулла вернулся к тем временам, когда Ясмид пришла к Браги с просьбой о помощи, и продолжил с этого момента свой рассказ, оказавшийся весьма долгим. Он подробно остановился на том факте, что последователи Ученика начали приходить в отчаяние. Потерпев поражение, они теперь удерживали позиции лишь в святых местах Себиль-эль-Селиба и вдоль богатого восточного побережья Хаммад-аль-Накира.

– Сдался даже сам Ученик, – сказал он. – Он день за днем пребывает в опиумных грезах, даже не зная, где он и какой сейчас год. Он разговаривает с теми, кого уже двадцать лет нет в живых. Особенно с Бичом Господним.

– И к чему ты клонишь, рассказывая мне все это?

– К очевидному утверждению. Движение Ученика больше не представляет опасности ни для Кавелина, ни для прочих западных королевств. – Он понизил голос. – Опасность остается разве что для еретика на Павлиньем троне, да и то потому, что хариши до сих пор считают его главной целью.

– Возможно. Но вряд ли идеи Ученика изменились. Если бы мог, он стал бы опасен.

Браги догадывался, к чему ведет Хабибулла, основываясь на докладе Майкла. Интуиция подсказывала ему, что лучше выслушать все до конца.

– Продолжай. Интересно.

– Сегодняшняя угроза миру – твоему и моему – сосредоточена на востоке. Конкретнее – в Троесе. И имя этой угрозы – лорд Сун. Он решительный и вероломный человек. Он отправил посланников в Себиль-эль-Селиб, которые предложили помочь нам вернуть Аль-Ремиш, но госпожа Ясмид воспользовалась своим влиянием, приказав прогнать их прочь. Не все с ней согласились, но у нее нашлись неопровержимые аргументы. Ягненок не возляжет рядом со львом. Избранные не могут идти рука об руку с приспешниками зла.

– Угу. Не знал, что она настолько влиятельна.

– Влияния у нее намного больше… если она пожелает им воспользоваться. Она все еще остается назначенной наследницей Ученика.

– Я имел в виду скорее силу воли. Энергию. Желание действовать.

– Понятно. Да, ей прежде не хватало инициативы.

Рагнарсон насторожился. Нечто в тоне голоса Хабибуллы подсказывало, что времена изменились.

– Наши агенты в Аль-Ремише говорят, что Сун отправил посланников к Мегелину тогда же, когда и к нам. Тервола все равно, кого он себе завербует. И судя по всему, там к нему отнеслись с большей симпатией. У Мегелина теперь есть чародей, которого он прячет в Святейших храмах Мразкима. Повелитель Силы, не какой-нибудь местный слабак-шагун.

– Гм… – До Браги дошел смысл невысказанного аргумента Хабибуллы. Если у Шинсана завелись свои люди при дворе Мегелина, это означало, что у Кавелина и Эль-Мюрида внезапно появились общие интересы, что непросто было представить после стольких лет вражды. – Ты хочешь сказать, что нам следует объединить усилия ради некоей цели?

– Совершенно верно. Если у Мегелина есть договоренность с Суном, то вполне естественно, что он больше тебе не друг. Он продал тебя Империи Ужаса.

– Как я мог бы заключить сделку со старым врагом? Ты хоть представляешь, как мне это объяснить своим людям? При имеющихся доказательствах? Старики все еще боятся Эль-Мюрида не меньше, чем Шинсана.

– Как я уже говорил, Ученика ныне мало что интересует. Выражаясь математическими терминами, он больше не составляющая уравнения.

– То есть? – Рагнарсону показалось, что они подходят к самой сути.

– Госпожа Ясмид… скажем так, она намерена проявить некоторую инициативу.

Рагнарсон горько рассмеялся:

– Она собирается его свергнуть?

– Не совсем. Скорее взять на себя власть от его имени. Если в том есть хоть какой-то смысл.

– Смысл?

– Что толку пытаться, если ты зажат между роялистами и Шинсаном и у тебя нет друга, который мог бы помочь? Даже у пшеничного зернышка между жерновами и то больше шансов. Для правоверных в конечном счете было бы лучше, если бы их не вели на верную гибель.

«Весьма завуалированный намек», – подумал Браги. Ясмид позволит упадку продолжаться, пока Рагнарсон не предложит ей некую надежду на лучшее. А если все действительно рухнет, Сун и его Западная армия получат доступ к южным проходам через горы. Сун пройдет маршем через пустыню на запад и нанесет удар по западным королевствам с юга вместо востока. Браги вновь доверился интуиции.

– Скажи ей, пусть действует. Но пойми и меня – реального союза я обещать не могу.

– Понимаю. Никаких железных обязательств – просто надежда. И прошу тебя – об этом должны знать только мы трое. Я сообщу госпоже и как можно скорее вернусь.

Рагнарсон кивнул:

– Хабибулла, от тебя теперь намного больше толку, чем тогда, когда ты был послом. Ты стал умнее и решительнее.

– Госпожа Ясмид направила меня по пути, достойному зрелого человека.

– Тем лучше для нее. – Браги, застонав, поднялся на ноги. Казалось, будто мышцы его застыли подобно цементу. – Похоже, завтра я вообще не смогу пошевелиться.

Он, пятясь, отошел, не поворачиваясь, пока не оказался вне досягаемости броска оружия. Будучи разумным человеком, он предпочел не рисковать – хариши прекрасно владели ножом.

Браги продолжил прерванный путь, размышляя над перипетиями судьбы. Слишком многое теперь принимало совершенно иной оборот.