Гнев Пигмалиона

– Он ей не платит! То есть ей платит не он…

– Что за ребусы ты мне тут сочиняешь?

– Постойте, – остановила его Рита. – Возможно, его стоит выслушать?

– Ладно, пусть уж вываливает, – махнув рукой, простонал старший Лапиков. – Вряд ли он сумеет удивить меня еще сильнее!

И Анатолий начал свой сбивчивый рассказ. Когда в нем всплыло имя Виктора Арбенина, Рита и Света переглянулись.

– Ну вот, – закончил молодой человек, с мольбой глядя на присутствующих. – Я дал Наташе слово молчать, но позвонил этот дотошный следователь, который чуть душу из нее не вытряхнул накануне по поводу убийства режиссера, и снова вызвал на допрос. Виктор Арбенин – настоящий маньяк: ни одному психически здоровому человеку и в голову не придет то, что задумал он! Арбенин развел Наташу, как последнюю дурочку, она поверила в его сказки про месть, про мать-наркоманку – в общем, надавил на жалость именно в тот момент, когда Наташа собиралась все бросить! Он очень непорядочный и скользкий тип, этот Арбенин, и я не понимаю, почему она так цепляется за него даже после того, как…

Рита перестала вслушиваться в слова Анатолия, заметив на лице Ивана Романовича странное выражение: он словно бы окаменел и стал походить на одно из грубо вырезанных изваяний с острова Пасхи. Громкий всхлип прервал молодого человека на середине фразы, привлекая всеобщее внимание – в дверях стояла жена Ивана Романовича, и глаза ее были полны слез. Они напоминали две круглые лужицы, какие дождь оставляет во вмятинах на асфальте.

– Оля… – пробормотал Иван Романович, но женщина, к удивлению Риты, подняла руку, призывая мужа к молчанию.

– Не надо, Ваня, – покачала головой Ольга Анатольевна. – Я говорила, что бесследно это не пройдет, но не думала, что все вот так закончится!

Жена Лапикова вошла и опустилась в пустое кресло.

– Ты же не… – начал Иван Романович, но Ольга Анатольевна вновь прервала его:

– Нам пора все объяснить и Толику, и этим людям, пока дело не зашло слишком далеко! Если этого не сделаешь ты, расскажу я: так дальше продолжаться не может!

* * *

В тот день Ольга летела домой как на крыльях: их с Иваном жизнь скоро круто изменится, и она торопилась порадовать мужа. Он придет с работы усталый, как обычно, ведь этот малый бизнес так изматывает! Малый бизнес в их случае представлял собой ларек с пирожками около метро «Петроградская», который Ивану Лапикову с трудом удалось открыть. Но зарегистрировать его на себя он не мог: бывшему зэку ни за что не выдали бы разрешение! Поэтому Ивану пришлось взять на работу молодого парня, на которого он и оформил бизнес, хотя на деле узбек, практически не говоривший по-русски, выполнял функции продавца. Быт постепенно налаживался. Лапиковы снимали скромное жилье. Иван рассчитывал расширить дело, поэтому им приходилось во многом себе отказывать, у Ольги не было драгоценностей и выходных платьев, но она знала, что их жизнь обязательно изменится к лучшему – ее вера в мужа была безгранична. Ольга много раз предлагала устроиться на работу, чтобы помогать ему материально, но Лапиков категорически возражал.

– Ты – моя жена, – говорил он в ответ на очередную просьбу Ольги. – Работать прачкой или поломойкой я тебе не позволю, а вот откроем второй ларек, и станешь моей правой рукой!

Конечно же, Иван не делился с ней подробностями своего бизнеса – в те времена мало кто работал честно, ведь вокруг ошивалось слишком много тех, кто любил поживиться за чужой счет. Приходилось отстаивать свои права не всегда законными методами, но Ольге об этом знать не полагалось. Она старалась обустроить жизнь любимого мужа: приходя домой, он окунался в уютную атмосферу; Ольга кормила Ивана разносолами, которые умудрялась готовить из нехитрого набора продуктов, и развлекала разговорами о соседях. Однако с некоторых пор он начал замечать, что она уже не та веселая хохотушка и болтушка, какой была раньше. Она по-прежнему справлялась с хозяйством, проявляя неизменную нежность к мужу, но все чаще в ее глазах он замечал печаль и догадывался, в чем дело.

Когда Ивана посадили во второй раз, Ольга носила ребенка. Она считала себя сильной, надеялась справиться, но не смогла: переживания, бытовая неустроенность и нехватка полноценного питания привели к выкидышу. Иван не сомневался, что у них еще будут дети, но годы шли, а новая беременность не наступала. Желание супруги иметь детей стало походить на манию, поэтому в конце концов она решилась заикнуться об усыновлении. Поначалу Иван и слышать об этом не хотел.

– Ты хоть понимаешь, что предлагаешь? – вопрошал он сердито. – Знаешь ведь, что за детишек бросают в этих детприемниках? Их рожают алкаши, «торчки» и проститутки! Представляешь, какие гены достаются в наследство этим детям? Вот вырастет из твоего сына маньяк-убийца, что тогда скажешь, а?