Гнев терпеливого человека

Шепот пробежал по редкой цепочке бойцов «разведвзвода и усиления», как электрический разряд. Николай машинально наклонил голову набок, проверяя положение предохранителя. Привычно прогрел связки правой кисти несколькими простыми движениями. Этому его научила девочка Вика, первый и пока самый успешный снайпер отряда. Пошедшая на войну если не со школьной, то, во всяком случае, с институтской скамьи и неожиданно проявившая такой несомненный талант к снайперскому делу, что взрослые вояки удивленно качали головами.

– Тишина всем.

Хрен – тишина. Едва привыкшая к ним за эти часы розовошеяя лесная птица орала и надрывалась над самыми головами, будто они пришли ее птенцов на гриль забирать. Слава богу, моторы в «Хамви» досмотровой группы рычали на грунтовой дороге так, что тут попугая ару не расслышишь, не то что нормального клинтуха. Дозор шел парой, с хорошим интервалом между машинами, как положено. Группой они могли гарантированно уделать одну машину, но точно не обе одновременно. Отучили уже гостей выпендриваться, как на параде. Кровью отучили: и их собственной, и своей, это уж как водится.

Мост был где-то в полутора километрах впереди: нормальный такой мост через широкий ручей или скорее мелкую речку без названия. В совокупности с десятком таких же мостов на 40–50 километров, делающий эту грейдерную дорогу довольно важной и довольно наезженной. Дожди шли уже вторую неделю: хорошие такие дожди, привычные для всех местных и «почти местных», включая ленинградцев. Столбы под основным пролетом они не перепилили, а подломили самым настоящим тараном, сделанным из соснового ствола: все выглядело довольно натурально. Вчера саперов ждали почти полный день, но они появились только под вечер, хорошо охраняемые. Наблюдатели вжались головами в хвою и лежали так час, пока саперы цокали языками, а их охрана зевала. Не удалось даже точно разглядеть, кто это был, америкосы или все же поляки, как обычно бывало. Времени на ремонт саперам не хватило, и не могло хватить. Значит, сегодня. Ну и ладушки. А то сколько-то часов топать по просекам и тропам с полной выкладкой, кормить родных комаров… Приходите, ребята. Приезжайте. Потратьте солярочки.

Мост досмотровая группа прошла довольно грамотно. Вторая машина остановилась метров за сто и высадила бойцов. Те полностью изготовились, и только тогда постоявшая с полминуты в пятнадцати метрах от перекошенного пролета легкобронированная бандура осторожно перевалила речку по правой, держащейся на стоящих опорах стороне. Потом первая машина прошла метров 700 за мост, остановилась и таким же манером вернулась. Вторая начала разворачиваться еще до того, как та прошла мост в обратную сторону. Беспилотник сделал над головами буквально пару не особо широких кругов и ушел. Мелкий был, дешевенький, и это тоже был симптом. Для «гостей» это все было рутиной. Ничего серьезного они здесь не ожидали.

– Точно америкосы, – шепнул Николай соседу, когда тихий шорох в сером небе угас окончательно, вслед за глухим рычанием двигателей обеих машин, давно ушедших обратной дорогой. Тот молча и довольно равнодушно кивнул. Видали они таких… И не только видали, но и…

Камуфляж не зелено-серый, а желтовато-серый, опознавательных знаков на машинах нет вообще – значит, точно не поляки. Шлемы и обвесы на бойцах характерные. Все бойцы вроде бы белые, но это тоже ничего не значит: латиноса от белого с такой дистанции не отличишь.

– С четверть часа, пожалуй.

– А то и больше.

– Угу.

Они снова замолчали, минут на десять, но тут уже Николай заставил себя не отвлекаться. Саперов он уважал. Саперы каждый день имеют дело с замаскированной смертью, и это у многих вырабатывает весьма впечатляющую интуицию. Случается, что боец чует чужой взгляд за милю, а сердцебиение метров за триста. Лучше помолчать, как ни хочется услышать живой голос напарника. Оба целее будут.

Некрупная фура приехала минут через двадцать – чуть позже, чем он рассчитывал. Вполне похожа на ожидавшуюся ими саперную «летучку». Нормально. И приехала не одна, что тоже совершенно нормально. Слава богу, не «Страйкер» и тем более не «Брэдли», а очередной «Хамви» с малокалиберной автоматической пушкой на крыше. Снаряд такой пушки разрывает человека пополам и пробивает любую броню, которую можно навесить на «КамАЗ» или «Тойоту»-пикап. Местные попытки что-то импровизированно бронировать быстро сошли на нет: крупнокалиберных пулеметов и автоматических скорострельных пушек у «миротворцев» было больно уж много.

– Начали.

Спешившиеся саперы неторопливо шли к мосту, спешившиеся пехотинцы прикрытия деловито распределяли секторы огня. Саперов трое, плюс водитель в машине. Из числа прикрытия – один-двое под броней и четверо на земле. Через несколько минут они запустят в небо очередной мелкий беспилотник, через десяток – будут полностью готовы к отражению нападения любой группы, сравнимой по силам с их собственной. Сейчас.