Гнев Тиамат

Опустившись рядом с ящиком на колени, Бобби с большой опаской, остерегаясь разорвать соединения с батареей, вынула из гнезда один шар. Теперь пенная упаковка не скрывала надписи на нем. «Следите за зарядом магнитного контейнера – опасность взрыва!» – гласила она. И еще одно предупреждение, помельче: «Внутренний источник питания использовать не более двадцати минут!» Все ярлыки лаконского директората по науке. Не военное учреждение – если забыть, что у лаконцев военным было все. Во всяком случае, это не обычные артиллерийские боеприпасы. Ничего знакомого.

Бобби вернула шар в пенистое гнездо. И села на пятки. В этих шариках, если снять магнитную оболочку, что-то взрывается. Так работает термоядерный реактор. Магнитная ловушка удерживает реакцию на весу, поскольку ни один материал не устоит перед таким выбросом тепла. Термоядерный реактор – огромная установка. Он требует тяжелых дополнительных механизмов: для подачи топливных элементов, для их сжатия и запуска реакции, для преобразования энергии в электричество. Лаконцы далеко шагнули в области техники, и все же трудно поверить, что им удалось создать термоядерный реактор размером с грейпфрут. К тому же эти штуковины потребляют энергию, а не вырабатывают.

Достав терминал, Бобби вызвала Рини Клодин, ветерана АВП на «Предштормовом». В аспирантуре Церерского политехнического, где изучала физику высоких энергий, Рини связалась с радикалами и провела два десятка лет в тюрьме ООН, после чего помогала группе Вольтера изготавливать бомбы. Теперь на «Предштомовом» она работала старшим механиком и главным специалистом по всяческой технике.

– Босс? – Рини отозвалась не сразу. И, судя по голосу, либо спала, либо была пьяна.

– Невовремя вызываю?

– Теперь можешь идти, – проговорила Рини, но звук донесся приглушенно, будто она прикрыла микрофон ладонью. И через минуту: – Что там?

– У меня забавный вопрос, но если ты не одна… – начала Бобби.

– Он ушел. Довольно симпатичный, но в посткоитальных разговорах не силен. Что случилось?

– Я перебирала взятую на грузовике добычу, – объяснила Бобби, – и наткнулась на ящик с чем-то непонятным. Подумала, вдруг ты поможешь.

– Ты в том складе на поверхности? Дай, натяну на себя что-нибудь и подойду.

– Нет, – возразила Бобби, – так не годится. По-моему, он может быть опасен, и не надо мне здесь никого, пока не разберусь. Погоди, я тебе пришлю видео.

Бобби провела терминалом над ящиком, дав Рини хорошенько рассмотреть источник питания и шары. Потом пристроила терминал стоймя на краю, чтобы обеими руками достать один шар и показать камере предупреждающие надписи. Закончив, спросила:

– Есть идеи?

Пауза была такой долгой, что подступающее беспокойство Бобби ощутила как тошноту.

– Чтоб меня… – выговорила наконец Рини.

– Что это, по-твоему?

– Видишь ли, главный вопрос насчет кораблей класса «Магнетар» всегда был в энергии, – сказала Рини. Сквозь ее голос пробивался шум открываемых и закрываемых ящиков. Она доставала одежду. Спешно собиралась на выход. – Звезды, по которым они названы, имеют магнитные поля невероятной мощности, но ведь это быстро вращающиеся нейтронные звезды, а вот как получить такой же луч на корабле, не раскручивая в нем, понимаешь ли, нейтронной звезды?

– Так… – вымолвила Бобби. Ее познания в астрофизике приближались к нулю. – И как же?

– Никто не знает! – откликнулась Рини. – Но энергии понадобилось бы намного больше, чем дает типичный термоядерный реактор. Все вроде как смирились с мыслью, что лаконские реакторы намного лучше наших. Но вот у нас «Предштормовой», и реактор на нем хорош, но на такое дело никак не потянет.

– Я слушаю тебя, сидя совсем рядом с этой штукой, – заметила Бобби, – так что ты не тяни.

– Антиматерия дает превращение ста процентов материи в энергию. Все остальные реакции и близко не лежали. Если лаконцы запитывают свой луч от антиматерии, все действительно объясняется.

Бобби засмеялась. В ее смехе было очень немного веселья.

– Я сижу рядом с четырьмя бутылками антиматерии, Рини?

– Как знать? В смысле единственный способ ее упаковать – магнитное поле. Стоит ей чего-нибудь коснуться, будет бабах. Так что сама понимаешь. Может быть.

– Как по-твоему, сколько ее здесь?

– Не знаю. Килограмм? Одного грамма хватит, чтобы сровнять с землей город. Судя по размерам твоих мячиков, энергии, возможно, хватит, чтобы продырявить эту луну насквозь. Если там и вправду антиматерия.

– Ясно, – сказала Бобби. – Спасибо. Я остаюсь на связи.

– Иди ты! Я сейчас буду у тебя, – огрызнулась Рини и отключилась.

Что ж, теперь Бобби хоть понимала, отчего «Буря» придавала этому делу такую важность. От одного вида металлических шариков в упаковке у нее ползли мурашки под волосами.

А потом вдруг перестали.

Ход войны только что переменился. Теперь Бобби знала, как победить в ней.

Глава 13. Наоми

– Вопрос в том, – говорил ей с монитора Саба, – зачем им вообще понадобился комиссар, кве но?