Гневный король (ЛП)

— Преподай ей урок, ладно? — перебила женщина, бросив взгляд позади себя на одного из своих мужчин.

Мама спрятала мое лицо в своей богатой шелковой юбке, но не раньше, чем я увидел приближающегося мужчину. Он улыбнулся, но это была неприятная улыбка. Это было зло и темно.

Он поднял руку, и мама сжала меня сильнее. Я зажмурил глаза, когда…

Хлопать.

Мама отшатнулась от удара. Я вскрикнула, чувствуя ее боль, как свою собственную.

Мужчина, который ее ударил, обратил свое внимание на меня, и я инстинктивно отступила назад, глубже в юбку моей мамы. Он провел пальцами по моей щеке, и я вздрогнула.

— Не трогай ее, — зарычала мама, как львица. «Томазо уничтожит тебя, когда услышит об этом».

Женщина — Хана — улыбнулась еще одной пугающей улыбкой. — Надеюсь, он попытается, — промурлыкала она тихим голосом. «Он никогда не победит Анджело. Мы с тобой оба это знаем. И его смерть оставит твоих девочек в покое. Она подошла ближе, сморщив нос, как будто почувствовала что-то гнилое. «Вы знаете, они используют их уже в восемь лет».

Я не понимал, что она имела в виду, но, судя по лицу мамы, это было нехорошо.

Когда дама и ее люди ушли, мы с Фениксом плакали всю дорогу домой, на виллу Папы. Только когда я столкнулась с его распростертыми объятиями, я снова почувствовала себя в безопасности. Он поцеловал меня в макушку, а я уткнулась носом в его грудь, его любовь и сила были моим якорем.

Давление когтей на моей шее усилилось, когда меня вернули в настоящее. Мать Амона. Это она угрожала моей маме. Она навредила нашей семье. Как я мог забыть?

Кто-то толкнул меня сзади, и я вскочил на колени, мои воспоминания испарились вместе с жалом. Но они не были забыты — нет. Мать Амона напала на маму в магазине.

— Позвольте мне помочь вам, — предложила Лиана, подтягивая меня к себе и снова сближая нас с группой. — Будь храбрым, — прошептала она. «Не показывай им свой страх, держи его крепко запертым».

"Что ты имеешь в виду…?" Я замолчал, когда мы поднялись по узким ступеням, ведущим на сцену.

Ряды мужчин ждали, жаждущие стать свидетелями нашего унижения и унижения. Стремясь получить то, что никогда не должно было принадлежать им.

Следующие несколько минут были худшими в моей жизни. Всех пленных женщин выставили напоказ, как животных. У некоторых были следы кнута, у других синяки. Но у каждого из нас так или иначе был разрушен дух, раздавлены души. Мы собирались попасть в ловушку ада, из которого единственным милосердным выходом была смерть.

Я с ужасом наблюдала, как женщин продавали с аукциона одну за другой, пока нас не осталось только двое. Охранник взял Лиану за руку и потащил ее к краю сцены, но я держал ее так крепко, что чуть не выдернул ее плечо из сустава.

Она вздрогнула.

Выпустив ее руку, я пробормотал: «Извини», а затем увидел, как она двинулась вперед.

Ее лицо было белым, как у призрака, а плечи напряжены, но она все равно сохраняла свое храброе лицо, пристально глядя на нашу «аудиторию». Мужчины косились на нее. Женщины выкрикивали мерзкие слова на португальском языке, которых я не понимал. Кто-то швырнул яйцо, но она быстро пригнулась, и вместо этого оно приземлилось на охранника позади нее. Несмотря на эту дурацкую ситуацию, уголок моих губ слегка приподнялся.

Торги начались. Я смотрел широко раскрытыми глазами, как назывались цифры. Сто тысяч. Два. Три . Ставки росли все выше и выше.

«Два миллиона человеку сзади!»

По двору прокатились вздохи, и все взгляды искали покупателя. Мужчина возвышался над большей частью толпы. Темные волосы. Очки-авиаторы, закрывающие большую часть лица. Татуировки. Господи, у него было много татуировок.