Гнездо для птенца

Она не признала в нем представителя какой-нибудь из компаний, с которыми они обычно имели дело. К тому же мужчина слишком хорошо одет, чтобы быть государственным служащим. Оставалось предположить, что это один из юристов, участвующих в ликвидации компании.

Но когда она снова занялась пересмотром бумаг в своем портфеле, секретарша встала из-за стола и указала посетителю на кабинку Уэнди.

Мужчина не спеша пересек комнату и помедлил в проеме, заменявшем дверь кабинки.

Уэнди взяла со стола блокнот и запихнула его в портфель, не поднимая головы.

— Мне очень жаль, но я как раз собираюсь уходить. Может быть, кто-то другой поможет вам…

— Боюсь, что нет, мисс Миллер.

Ее руки застыли на портфеле. Не может быть!

Уэнди медленно подняла голову и взглянула на него, напоминая себе, что этот мужчина никак не мог быть Самюэлем Берджессом. Да и голос его звучит совершенно иначе. Просто нервы сдают.

— Нас прервали, — сказал мужчина спокойным голосом, — я проделал длинный путь, чтобы закончить наш разговор.

— Вы не отец Мариссы! — выпалила она. Но его глаза были почти такого же цвета, как глаза ее подруги, — возможно, несколько более глубокого голубого цвета и без темного ободка вокруг радужки.

— Нет. Я ее брат.

— Но я говорила с…

— Вы попросили Самюэля Берджесса, — пояснил он. — А так как мой отец ушел на покой, я единственный ношу это имя в «Группе Берджесса», поэтому звонок автоматически адресовали мне. В чем дело, мисс Миллер? Вам было бы удобнее иметь дело с пожилым человеком? Вы, вероятно, решили, что старика легче убедить?

— Ничего я не…

— Что все-таки вы хотели от него? Боюсь, тогда я не дал вам возможности изложить ваши требования, но теперь я весь внимание.

Уэнди снова склонилась над портфелем. Ее руки дрожали. Она скорей согласится умереть от голода, чем доверит свое маленькое беззащитное сокровище этому резкому, ироничному человеку.

— Ничего, — ответила она. — Никаких требований, никаких просьб, никаких одолжений. Я же сказала вам: произошла ошибка.

Наступила секундная пауза. Почти небрежно он произнес:

— Так, значит, нет никакого ребенка?

— Нет. — Она встала и обошла стол, но кабинка была узкая, и брат Мариссы закрывал ей проход.

— Я бы сказал, здесь какое-то ужасное недоразумение, — рассуждал он вслух. — И довольно странное к тому же. Ваши соседи сказали, что ребенок есть.

Как он нашел ее здесь? Что он уже знает о ней? Уэнди пришлось судорожно подыскивать ответ.

— Я хотела сказать, что это не ребенок Мариссы. Он мой.

Последовала новая пауза, затем он сказал спокойным голосом:

— Значит, Берджессы не имеют к нему никакого отношения.

Уэнди взглянула ему прямо в глаза.

— Совершенно никакого.

Он, казалось, испытал небольшое облегчение.

Ее не удивила его реакция — облегчение оттого, что все-таки умершая сестра не оставила родственникам никакой обузы. Неудивительно нежелание Мариссы отдать ребенка в свою семью. Уэнди была рада, что вовремя остановилась. И все же та легкость, с какой он решил вопрос о родителях Рори, даже не потрудившись проверить это, несколько уязвила ее. Она вдруг заговорила сдавленным голосом:

— Если позволите, мистер Берджесс… Протиснуться к выходу было все равно что попытаться сдвинуть здание.

— Удовлетворите мое любопытство, мисс Миллер. Вы что, хотели продать моему отцу ребенка или просто намеревались шантажировать его?

— Ни то, ни другое, — отрезала она. — Я же сказала вам, ребенок мой, а мои дела идут хорошо. Мне не нужно вымогать у кого-либо деньги.

Он слегка улыбнулся. В его улыбке было мало дружелюбия, и несколько угрожающе сверкнули его белые зубы.

— Тогда зачем вы позвонили?

Уэнди почти чувствовала, как вокруг нее стягивается сеть. Она повернулась к нему спиной и зажмурилась от боли. Надо найти выход — объяснение, которое вызволит ее из этой ситуации.

— Если это ваш ребенок, мисс Миллер…

Молчание длилось до тех пор, пока у Уэнди не сдали нервы.

— То что? — Ее голос дрогнул.

— Тогда вы, может, разрешите мне взглянуть на него. Я очень люблю детей, даже можно сказать, что я знаток в этом деле.

Уэнди не хотела разрешать. Ведь у любого, кто увидел бы Рори и сравнил цвет глаз девочки с ее собственными, карими, возникли бы серьезные сомнения в ее материнстве.

Он безжалостно нажимал:

— Скажем, в восемь часов у вас?

Она с трудом сглотнула.

— Девочка будет спать. — Может быть, если он не увидит глаз Рори… Но он не простак и не удовлетворится небрежным осмотром.

— Тогда вы ее разбудите, не так ли? — Брат Мариссы взял в руки портфель. — И, мисс Миллер, не пытайтесь исчезнуть.

Она вздернула подбородок.

— Мне бы и в голову не пришло такое. Мне нечего скрывать.

Уголок его рта дернулся, как если бы это его слегка позабавило.

— Тем самым вы не только признались бы в своей виновности, — мягко сказал он, — но и ничего не достигли бы. Однажды я вас уже выследил. Если понадобится, я сделаю это еще раз.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Уэнди, замерев, стояла возле стола и не двинулась с места, пока он не исчез из виду. Затем опустилась на стул.