Гнездо перелетного сфинкса

– Виктор умен и хитер, навряд ли он решится подлить в борщ Константину цианистый калий, – возразил я, – побоится, что его заподозрят. Первые вопросы, которые задает следователь в случае смерти или самоубийства непожилого человека: кому выгодна его кончина, кто наследует имущество? Полагаю, Виктор просто будет изводить брата жестокими шутками, доведет его до инсульта-инфаркта.

– О боже! – простонала Полина.

– Штамп в паспорте – охранная грамота господина Амаретти, вы наследница первой очереди, вам полагается большая часть имущества, – объяснил я, – остальным при условии, что на жену составлено завещание, мало что перепадет.

Полина встала.

– Виктор никогда не скрывал, что главная мечта его жизни – получить как можно больше денег, не приложив для этого никаких усилий. Он мечтает о выигрыше в лотерею. Чтобы получить самый большой кусок сладкого пирога, братцу сначала надо избавиться от меня. Что он и попытался сделать, устроив утром спектакль с Элен. Если я сейчас заявлю во весь голос: «Костя не ходил налево, баба врет», Виктор скрипнет зубами от злости и придумает что-нибудь новенькое. Он не имел намерения лишать меня жизни, ему достаточно было развода. Но что брат мужа задумает, когда сообразит: моя кончина поспособствует его обогащению? Спасибо, Иван Павлович, я все поняла. Ради сохранения наших жизней мы с Костей станем участниками спектакля, который решил поставить Виктор. Вот только сценарий теперь перепишет Костя.

Глава 18

– Ну и ну, – покачал головой Борис, услышав мой рассказ, – кардинал Ришелье – мастер дворцовых интриг – младенец рядом с Виктором.

– Вам удалось узнать номер машины Элен? – спросил я.

Помощник вынул из сумки ноутбук.

– Проще простого, седан стоял за воротами, на участок не въезжал. Элен шла медленно, потом села за руль и уехала, но не сразу, я смог сделать фото. Пока вы беседовали с Полиной, я прогнал цифры-буквы по базе ГАИ. Владелицей бюджетной иномарки является Елена Владимировна Кочергина, тридцати восьми лет, актриса театра «Дети Садкова».

– Есть такой? – удивился я.

Борис усмехнулся.

– Нынче лицедеев развелось как муравьев в лесу. Коллектив собрал режиссер Георгий Садков, отсюда и название.

– Впервые о нем слышу, – признался я.

Борис открыл лэптоп.

– Я тоже не знаком с творчеством этого деятеля культуры. Стационарного помещения у нищего сына Мельпомены нет. В Интернете дан лишь мобильный телефон, по нему отвечает женщина, которая мило представилась Мусенькой. Она объяснила: птенцы гнезда Садкова готовы исполнить для клиента что угодно, приедут туда, куда прикажут, с любым репертуаром. Есть свои заготовки. Допустим, на день рождения малыша они исполнят сказку «Теремок», «Три медведя» и тому подобное. Коли заказчику ничего не подходит из, так сказать, их «меню», то они напишут по его заказу пьеску. Можно все! Включая эротическое шоу, в котором актеры будут работать обнаженными. Любой каприз за ваши деньги. На подготовку нужна неделя. Но если дело срочное, они уложатся за сутки. Согласны вылететь в любой город, естественно, за счет заказчика. Оплата по договоренности. Елена отнюдь не звезда, она простая актриса.

Я залез в разные соцсети. Хвала им! Раньше приходилось тратить недели, месяцы на сбор информации о человеке. А теперь он сам о себе всю подноготную в Интернете выкладывает. Правда, очень часто врет, делает сэлфи около чужой дорогой машины или на фоне особняка, который ему не принадлежит. Но Елена не лукавит. Она из породы людей, которые любят хныкать, чтобы их пожалели. Все ее тексты – бесконечный стон. Жизнь не удалась. Квартиры нет! Мужа нет! Детей нет! Денег нет! Любви нет! Счастья нет! Сплошное «нет»! Кочергина снимает комнату в коммуналке, ездит на подержанной иномарке, выплачивает несколько мелких кредитов.

– Ей очень нужны деньги, – резюмировал я.

– Я сделал такой же вывод, – кивнул Борис, – поэтому мадам согласилась на аферу, которую ей предложил Виктор.

Деревянные части кресла, на котором я устроился, врезались мне в спину. Пришлось встать, взять со скамейки, которая тянулась вдоль стены, мягкий валик и засунуть его себе за поясницу. А Борис продолжал разговор: