Гнездо там, где ты. Том I (СИ)

Волк в угоду ведьме всё это время терпел моё присутствие. Признавая право своей хозяйки поступать так, как считает нужным, о принятии хищником на своей территории другого для Севера и посула не могло быть. И всем видом он недвусмысленно демонстрировал это. Стоило протянуть к нему руку, зверь оскалился, глухо зарычал, шерсть на холке и спине встала дыбом. Будь его воля, зная, что проиграет схватку, он всё равно вцепился бы мне в глотку, но так пожелала его госпожа. Такая преданность Алексе не могла не восхищать. Что же, по крайне мере нимфа под надёжной защитой.

— Понимаю, парень, но придётся как-то ужиться. А пока… береги её.

Подмигнув Северу, я направился в южную сторону леса. Довольная улыбка ещё некоторое время была моим спутником, пока…

* * *

Миля за милей увеличивалось расстояние между мной и маленькой ветхой хижиной где-то там, в густой безлюдной чащобе, и мысли о лесной ведьме вместе с пленительными воспоминаниями о прошедшей ночи, как бы я не сопротивлялся, тускнели и стирались, уступая место гнетущей тревоге. С каждым пройденным отрезком пути сквозь густые заросли можжевельника, колючие ельники, зыбкие болотистые торфяники, тихие и безветренные поляны она только усиливалась, утяжеляя мой шаг. Как грозовые тучи в преддверии бури закрывают собой ясное небо, так и предчувствие чего-то непоправимо пагубного стремительно разрасталось до стойкой в этом убеждённости, пока целиком не завладело мной.

Возвращаясь к событиям Килхурна, я осознавал, что беспокойство связано именно с произошедшим — битва с саксами, выигранная благодаря неожиданному появлению неизвестного племени демонов; погибшие друзья, Иллиам и зеленоглазый дьявол, в качестве платы за помощь похитивший командора и чуть не укокошивший меня — всё это было не раз мной обдумано, обглодано и обмусолено, вызывая огромную кучу дерьмовых вопросом. Таких, как, например, чем объяснить поступок госпожи Лайнеф, согласившейся остаться с потенциальным врагом наедине? Уверен, она и сама понимала, какой опасности себя подвергает, как велик риск получить удар ножом в сердце, или там же, на пустоши остаться без головы. Тогда почему пошла на заклание? Почему позволила себя оглушить и похитить? А странное поведение Иллиам, которая лишь стояла в стороне и не подумала этого пресечь?..

Смерть друзей в бою — тяжёлая утрата, но война — жестокий учитель. Все понимали, рано или поздно час придёт, и на место одного погибшего встанут новые. Так устроен мир. Но вот дальнейшие развернувшиеся события, связанные именно с демонами, конкретнее, с их вожаком, не поддавались никакой логике, если только… Как ни крути, какой стороной не подбросишь монету, выходило, эльфийки утаивали от меня нечто, что сыграло роковую роль в Килхурне, и уж коли я из-за этого чуть не отдал концы, имею полное право знать полный расклад.

Чёрт его знает! Возможно и стоило махнуть на всё рукой, вернуться к ведьме и зажить припеваючи. Мол, разгребайте свои авгиевы конюшни самостоятельно. Однако, Иллиам и Лайнеф на протяжении почти всей моей жизни были моей стаей. Семьёй, фундаментальная целостность которой для меня ещё не изжила своего основополагающего значения. Без командора мы оставались у разбитого корыта. И, если по прибытии в крепость я не застану её там, я уже принял решение отправиться на поиски. Возвращаясь к семье в крепость, я шёл за сокрытой от меня правдой, подозревая, что порой лучше оставаться в неведении.

Где-то после полудня я стал узнавать окружающий лес. Мне даже повезло обнаружить то самое место, где зазевался и позволил чёртову выродку нанести смертельное ранение. Не окажись поблизости того одноглазого типа, уж точно был бы мне каюк. Любопытно всё-таки, кто он. Стоило бы отблагодарить, только где ж сыскать то?

«Ловить» здесь было нечего, поэтому я не стал задерживаться. Истоптанная будто стадом бизонов территория ничего интересного рассказать не могла, разве только, что килхурнцы, теперь зная об особенности моей крови, будут шарахаться от меня в стороны, с опаской перешёптываясь, что в этого легионера вселился нечистый. Впрочем, такая реакция меня давно не удивляла. Скорее, устраивала, и даже немного забавляла, тем более, отчасти они были правы. Лишь отчасти…

Наконец, лесной массив остался позади. Я вышел к плоскогорью. По левую сторону от него расположились холмистые горы, по правую — озеро Эйв, на берегу которого всё тем же мрачным монументом скупости всесильного цезаря громоздилась крепость. Но сейчас, в более удручающем состоянии, пережившая яростную осаду варваров, покалеченная взрывом, с почерневшими от копоти и залитыми кровью стенами, она напоминала мне обескураженного, забытого всеми зверя с дымящейся после схватки шкурой, вызывая сочувствие. Невероятным образом Килхурн, куда мы с госпожой Иллиам ещё месяц назад меньше всего хотели попасть, за короткий срок перестал быть мне чужим, как и усеянная телами павших земля, на которой стою.