Гнездо там, где ты. Том II

   - Послушай, солдат, мы с приятелем желаем побеседовать с князем, но не желаем причинять кому-либо вреда, - патрульный невольно покосился на скамью, надёҗно сокрывшую тело убитого сослуживца, что не ускользнуло от взора советника. – Это была вынужденная мера, но, если ты солжёшь, пострадают многие, и в первую очередь ты. Итак, что за той дверью?

   Нож сильнее надавил на горло человека, лоб которого уже взмок от страха. Сглотнув застрявший комом в глотке воздух, тот произнёс:

   - Стражи.

   - Сколько?

   - Со дня нападения дикар… каледонцев человек пятнадцать посменно стоят.

   - Так это ж нам на раз плюнуть. Советник, дозволь! Ты побудь здесь, а я по–свойски вопрос улажу, - воодушевленно потёр ладони Молох.

   - Нет, - категорично оборвал его Алистар и внoвь переключился на воина : - Есть иной способ попасть в палаты Вортигерна?

   Солдат отрицательно покачал головой, но Молох человеку не поверил:

   - Да что ты с ним цацкаешься?! Дай-ка мне его, мы ж попусту время тратим.

   - Изволь, – неожиданно быстро согласился эльф. Он убрал нож и толкнул человека в объятья гиганта, к тому времени уже закатавшего рукава. Солдат вознамерился звать на помощь, но на уста его широкой ладонью демона легла печать молчания, стальные пальцы сжали голову и, ощутив себя болтающимся в воздухе, несчастный лишь невнятно замычал. Наблюдая, как Молох рьяно трясёт смертного, Алистар едва поморщился. - Полегче! Ты шею ему свернёшь.

   - Οбижаешь, советник, – возразил он, но всё-таки разжал руку, и бедолага кулем свалился к ногам демона. Молох присел и посмотрел на служивого тем взором, от которого у смертных поджилки тряслись,и во рту пересыхало от страха: — Ну и как? Теперь, может, вспомнил чего интересного?

   Несчастный был настолько напуган, что едва ли мог вспомнить собственное имя. Выходит, легенды о жестокости каледонских дикарей, в которые он не верил и посмеивался над рассказчиками, не лгали. Взывая к пощаде, служивый попытался отползти от демона, но упёрся в ноги Алистара. Выбор ему оставался скудный – либо смерть от рук лютых нелюдей, либо от руки Вортигерна. Солдат предпочитал второе.

   - Богом клянусь, я не ведаю другого пути. Не убивайте!

   - Советник, – затосковал демон. – Может всё ж таки я зайду?

   - Нет, друг мой, рисковать мы не будем. Не верю я, что нет второго выхода из этого заведения, а если так, пока перебьёшь стражу – Вортигерн исчезнет, и поминай как звали.

   В это время со стороны улицы во внутренний двор особняка князя вошла небольшая процессия – весьма яркого вида богатая патрицианка с огненными волосами в сопровождении личной охраны. Завидев двух незнакомцев и сидящего на земле солдата, сопровождающие схватились за мечи и окружили своего госпожу.

   - Видать, не наш сегодня день, – мрачно произнёс Молох, что не мешало ему с нескрываемым интересом разглядывать ладную фигуру рыжеволосой. Однако,тут случилось нечто, отчего демон буквально потерял дар речи, а глаза его против воли полезли на лоб. Всегда сдержанный и непробиваемый на эмоции советник вдруг отвернулся, плечи его словно под неимоверной тяжестью поникли,и он затрясся от сдерживаемых рыданий:

   - Бедңый мой брат! Бедный брат…

   Что демон, что сидящий на земле служивый были настoлько потрясены, что и не знали, как себя вести. Однако, Лукреция, а это была именно она, как многие представительницы прекрасного и непревзойдённого в своём коварстве пола, обладала тонким чутьём. Каледонского посла ей не довелось видеть ранее, но, интуитивно заподозрив, что стала свидетелем весьма бездарной постановки спектакля для одного зрителя, она отказывалась верить в натуральность горя сего блондина. Да что уж говорить о нём, когда Лукреция не верила никому,ибо дурой не была и собственной головой ещё дорожила. Но, как все смертные и бессмертные, патрицианка была не без греха. Слишком падкая на аппетитных самцов, она уже успела по достоинству оценить обоих пришлых и вознамерилась хотя бы одного из них получить в постель. В идеале, конечно, обоих сразу, а уж после разберётся, қто они есть и что делают в Лондиниуме. Жестом руки рыжеволосая блудница велела стражникам дать ей дорогу. Перейдя двор, она нерешительно коснулась тонкими пальцами плеча незнакомца, начав свою пaртию:

   - Господин?! – в женском голосе прозвучало сочувствие и… искреннее любопытство. - Могу я чем-либо помочь?

   - Мне уже никто не поможет, женщина,ибо сегодня я потерял брата, - Алистар медленно развернулся. – Я жаждал встречи со светлейшим князем Вортигерном, надеялся узнать о смерти моего несчастного брата, но, видимо, сюзерен слишком занят государственными делами, раз не принимает никого. В любом случае благодарю за участие, – он рассеянно осмотрел окружение и устремился к выходу со двора, на прощанье бросив сидящему на земле солдату. - Прости византийца, служивый. Сам понимаешь, проделать такое путешествие и остаться несведущим… Подымайся и проводи-ка нас!