Гнёт Луны (СИ)

Сожрав кучу сусликов, намотав сотни кругов по полю за городом, Ил провалялась в высокой траве до самого вечера, глядя пустыми глазами на вибрирующие провода между вышками линии электропередачи. Она злилась на себя — за бессилие. Ей не исправить прошлого стаи Горана, не спасти из его лап несовершеннолетних девочек, и каждой из вдов и любовниц придется жить с жуткими воспоминаниями и кровоточащими ранами в душе до конца своих дней. Мало было убить Мстительного Ветра. Ил хотела вырвать ему лапы, ослепить, оглушить и бросить беспомощным кабачком в подвал и каждый день приходить и изощренно пытать. Она бы посвятила Горану жизнь.

Ил была на грани безумия. Ненависть к убитому оборотню требовала защитить сирот и вдов от прошлого, которого не изменить, какой бы она сильной ни была. Слишком больно видеть лица детей, матерей и замечать в их глазах тень чудовища, что отравила души болью и страхом, а избалованный любовью Фериил, громкий и по-детски наглый, выпячивал уязвимость и трагедию остальных малышей.

— Почему ты не уберегла своих детей? — спросила девушка у молчаливого лунного серпа. — Почему позволила этому безумию случится?

У ворот Ил встретила рыженькая Рокси, которая потрепала ее за холку и ласково заглянула в унылую морду.

— Светишься, как огонек.

Ил поднялась на задние лапы и повисла на плечах девушки, уткнувшись носом ей в шею и громко всхлипнув:

— Мне так жаль.

Соня выскользнула из-за ворот и накинула на голую Ил шерстяной плед. Девушка закуталась в теплое одеяло, вошла во двор и устало посмотрела на машину Феликса. Со вздохом осуждения побрела к дому.

— Вы все еще тут? — Ил заглянула в гостиную, где на софе восседали мрачные Феликс и Ричард.

— Как видишь, — Черный Коготь смерил взглядом ее сутулую и щуплую фигурку в одеяле.

Ил молча развернулась и засеменила к лестнице. Она поднялась на второй этаж и просочилась в темную комнату в конце коридора. На высокой кровати под толстым одеялом на взбитых подушках сладенько посапывал Фериил.

— Прости меня, — Ил прилегла рядом с мальчиком. — Я не хотела тебя пугать.

— Ты хотела меня съесть… — сонно пробурчал он.

— Ты очень сладенький, — вздохнула девушка и приобняла Фериила, — а у меня от сладкого зубы болят. И думаю, что твои папы не позволили бы мне даже кусочек от твоих прелестных ушек откусить.

Она веселым ежиком зафырчала в ухо хихикнувшему мальчику. Фериил со смехом спрятался под одеялом, избегая новых нападок, и Ил чмокнула его сквозь мягкую броню.

— Очень сладенький волчонок, — она потискала хохочущего ребенка через плотное одеяло. — Ну, очень вкусненький!

Она поднялась и недоуменно посмотрела на сердитого Феликса, привалившегося к дверному косяку со скрещенным на груди руками.

— Фериил, — тихо произнес мужчина. — Ты ничего не хочешь сказать?

— Нет, — буркнул из-под одеяла мальчик.

— А я думаю, что хочешь, — Феликс нахмурился.

Фериил недовольно выполз из своего кокона, сел и насупился.

— Прости меня, злая тетя…

— За что? — терпеливо спросил Феликс.

— За то, что ударил, — фыркнул мальчик и поднял взгляд на девушку, которая чувствовала себя очень неловко. — Старших надо уважать, даже если они целуют твоих пап.

— Я прощаю тебя, — Ил попятилась от горящего взгляда мальчика. — Мир?

— Мир, — Фериил прищурился.

Девушка проскользнула между дверью и Феликсом, который коснулся ее плеча и заглянул в глаза:

— Мир, Искорка?

— Мир, — Ил нехотя кивнула.

Девушка зашагала по коридору, игнорируя сердитый взгляд Ричарда, который притаился у окна. Когда Черный Коготь скрылся в комнате и прикрыл дверь, парень зло прошипел:

— Я был против того, чтобы Феликс ехал сюда один.

Ричард рваным шагом подошел к Ил и рыкнул:

— Я знал, что ты соблазнишь его.

— Ты опять вошел в роль ревнивой жены? — едва слышно рассмеялась девушка. — Кончай, Ри. Это уже несмешно.

— Я не жена, я муж!

— Объелся груш, — тихо отозвалась Ил, всматриваясь в горящие гневом глаза парня. — Ты опять со стояком, да?

— Нет, — процедил Ричард сквозь зубы.

— Я знаю, где ты сможешь уединиться с мужем, — прошептала девушка. — Подсказать?

— А ты составишь нам компанию, Искорка? — из-за угла выплыл Феликс и навис над ней.

— Мы же уже обсуждали этот вопрос! — рявкнул Ричард, вглядываясь в лицо мужчины. — Нет!

— Ого, — Ил хохотнула, — вы обсуждали вероятность тройничка с коварной соблазнительницей?

— Никаких тебе тройничков! — прошипел Ричард ей в лицо.

Ил пожала плечами и спустилась на несколько ступеней вниз под тяжелый вздох ревнивого Дикки.

— Ладно, я согласен! — цокнул он.

— А я вот не согласна, — хохотнула Ил, перескакивая босыми ногами три ступеньки. — Тоже мне, сделал одолжение. Какое у вас самомнение, мальчики.

Ил спустилась на кухню, заварила кофе и отыскала в верхнем ящике пачку засохшего печенья. Через пять минут к ней присоединились вдовы Горана. Девушки помолчали, а потом тихо и смущенно спросили:

— А у Фериила есть мать?

— Ричард, — Ил отхлебнула кофе.

— Мы спрашиваем о родной матери, а не о приемном отце, — Соня с хрустом прожевала крекер.

— Он и есть родная мамо-папка, — Ил подперла лицо кулаком. — Он же копия своих отцов. Они ему оба родители.