ГНОМ

Таким прозвищем великий и могучий русский язык, как правило, награждает те битвы, где, взаимно пролив целые моря крови, ни одна из сторон не создала особых шедевров оперативного искусства. Верден с Соммой приключились не у нас, а то и их бы так почестили. Масштаб таков, что отдельные идеи и успехи отдельных командиров не оказывают особого влияния на общий ход событий. Эпилогом можно считать момент, когда вся темная линия горизонта на востоке вдруг вспыхнула пульсирующим светом, завыло и загрохотало на все голоса, а следом на немецкие позиции со свистом обрушились сотни тонн снарядов, тяжелых мин и эрэс.

Потом было модно спорить, была ли эта контр-артподготовка гениальной находкой или обычной глупостью. Как всегда бывает в событиях такого масштаба, истина лежала где-то посередине: в ряде случаев шквал снарядов пришелся по правильно разведанному, но успевшему опустеть месту, в других частях, застигнутых артподготовкой в чистом поле вне укрытия, потери носили поистине катастрофический характер. Статистически же, с точки зрения науки, справедливой только для многих множеств, - опять доли процента, ну, может быть, один-полтора.

Зато потом, когда чуть посветлело, тысячи тонн снарядов обрушились уже на противоположную сторону, а люфтваффе ударили по переднему краю окопавшихся армий Советов не то, что с позабытой, а прямо-таки с невиданной доселе силой и злобой, и - добились определенной неожиданности. На небольшом, по сути, кусочке фронта немцы сосредоточили на треть больше самолетов, чем их приходилось на весь фронт в июне сорок первого. Сталинские соколы что-то подзадержались в то утро, и поэтому потери в артиллерии переднего края, противотанковых батареях, в ближнем тылу оказались крайне тяжелыми. Потом они, правда, прибыли, - и тут та-акое началось!

…Несколько десятков немецких батарей концентрируют огонь на узком, ничем не примечательном участке фронта, пикировщики долбают противотанковые батареи, бесчисленные самоходки под прикрытием шквала взрывов подходят вплотную и расстреливают прямой наводкой в упор амбразуры дзотов, пулеметные гнезда, позиции зенитчиков, танки прорываются на позиции, давят и косят из пулеметов тех, кто еще жив. Их массивные тела словно бы танцуют какой-то тяжеловесный, зловещий танец. Устоять невозможно, причем не по причине слабости духа, а просто уже некому - стоять. Впрочем, перед самыми позициями и чуть поодаль в задумчивости замерли пяток бронированных машин с крестами. Язычки ровного, светлого пламени и прозрачного дыма почти незаметны в лучах яркого утреннего солнышка.

…Группа машин начинает поспешно втягиваться в брешь, внезапно головной "тигр" резко оседает: чудовищная туша провалилась в танковую ловушку, "сев" на корпус, гусеницы беспомощно крутятся в пустоте, два "Т - IV" вдруг начинают кружиться, разматывая перебитые гусеницы. Минное поле. Группа - запинается на месте, и тут ее накрывает шквалом взрывов, поскольку позиция пристреляна дивизионной и корпусной артиллерией. Получив несколько попаданий и еще один подрыв, группа поворачивает назад. Из незаметного гнезда приподнимается солдат, вскидывает что-то на плечо, и дымный след упирается в борт еще одной "четверки". Она, словно споткнувшись, замирает на месте, словно нехотя выбрасывает струйку серого дыма. Русский падает, снесенный пулеметной очередью в упор. Через двадцать метров история повторяется.

… Чуть правее "район" ИПТА удалось замаскировать столь удачно, что немцы так и не обнаружили артиллеристов. Шли настороженно, в большом количестве, но, в общем, не ожидая ничего худого. Владимир Серенко, припав к панораме, стремительно и четко крутит штурвал наводки. Лейтенант сейчас сам за наводчика: ничего не скажешь, талант у человека, среди подчиненных есть хорошие и опытные наводчики, но таких - нет. Кроме того, его специально учили стрельбе из этого оружия, "ЗиС - 2м". Будучи очень похожа на предшественницу, она на самом деле отличалась от нее просто разительно. Дело в том, что специалисты 63-го выполнили просьбу товарища Грабина. Будучи человеком в высшей степени неформальным, он напрямую обратился к товарищу Беровичу и пожаловался на проблему. Товарищ Грабин мечтал о коническом стволе, который позволил бы мелкокалиберному снаряду концентрировать мощь крупнокалиберного, но натолкнулся на неразрешимые проблемы массовой технологии. "Неразрешимых, - хохотнули ему по телефону, - у нас нет". Он вежливо посмеялся в ответ, понимая, что шутка действительно остроумная, хотя смешно ему вовсе не было. И ствол разрешим. И гильза под ствол была разрешима. Необходимую оснастку поставили на завод уже через месяц. Испытания показали, что теперь снаряд вылетал из ствола со скоростью 1070 метров в секунду.