Гном. Трилогия

Судьба такая, Гавриил Абрамович. Если в нашей стране люди стихийно назначили тебя старшим (пожалуй, даже точнее будет: старшИм), — уже лет, этак, в двадцать девять — тридцать, — с этим ничего не поделаешь. Значит, есть в тебе что-то, чего сам про себя толком не знаешь и оценить не можешь. Не ошибаются в таком наши люди, это их малоизвестная, но на самом деле очень серьезная национальная особенность.

… И то сказать: люди везут с собой продукты, белье, включая постельное, портативные газовые плиты, газокалильные фонари и просто настольные лампы. Велосипеды, автомобили, порошок от насекомых и туалетную бумагу… между прочим, не очень-то и стыдно. После войны прошло всего ничего, не хватает рабочих рук и времени делать все сразу, делаем другое, то, что умеем лучше и дешевле прочих, а остальное выгоднее купить.

Кто победнее, везут с собой родственников, а кто побогаче, к родственникам, наемных сиделок, медицинских сестер и даже собственных врачей. Надо признать, что без этого было бы куда хуже. Да полный зарез. С этим возникают свои сложности, и его буквально изнасиловали запросами на тему разрешить — не разрешить, пока он не взбесился и, выругавшись про себя самыми страшными словами, какие знал, не распорядился раз и навсегда. Да, разрешить! Да, под мою ответственность! Потом, чуть успокоившись, приказал докладывать о сомнительных больных. Так сказать, — во избежание. С этого начала складываться система контроля.

— Передайте господину Ставраки, что такого рода решения принимаются у нас исключительно в Москве и в исключительных случаях. Лично я не могу вспомнить ни одного.

— Это — неразумная и нерациональная практика, которую следовало бы изменить. В интересах всего мира и, прежде всего, в интересах самой России.

— К сожалению, тут от меня почти ничего не зависит.

— Спиридон Ставраки говорит, что вы ошибаетесь. На самом деле от вас зависит очень многое. Почти все.

Товарищ Козлов относился к числу наиболее доверенных и близких кадров Черняховского. Таких как раз и направлять на осуществление самых новых и ответственных проектов. Ну, а то, что он, чужак, чуть ли ни с первого взгляда влюбился в Сахалин и стал его истинным патриотом, так и еще лучше. В отличие от многих и многих, он практически сразу оценил истинные перспективы Центра: возможно, тут сказалось то, что ему довелось ознакомиться с тем, как делали дела, как вели хозяйство японцы. И теперь он со всем вниманием слушал записавшегося к нему на прием Костоправа.

— Так давать гражданство! Понятно, — с разбором. Чтобы можно было вылечить во-первых, и чтоб был специалист нужного профиля… Хотя не знаю, какие специальности нам не нужны.

— Они тебе, пожалуй, наговорят.

— Испытательный срок. Между прочим, — общемировая практика. И временно пусть работают, пока лечатся сами или их родственники. Кто может, конечно. Можно пообещать хорошую скидку в оплате, в зависимости от объема и характера оказанных услуг… Ойй… и вообще: мы зарабатываем хорошие деньги в валюте, откровенно говоря, — бешеные деньжищи, так на что нам их тратить, если не на оплату позарез нужных людей? Мы же почти все производим сами! Чай, кофе, фруктаж экзотический, — и то идет со своих плантаций в КНР да СРК, или в счет долгов. Нам люди нужны!!! А там готовые специалисты, с опытом, работать согласны, — так нельзя! Мы вредим сами себе. Да нет, хуже: губим дело.

— Вы не горячитесь. Пустить орду черт его знает кого, это, знаете, тоже… Я посмотрю, что там можно сделать. Посоветуюсь с умными людьми.