Гномка в помощь, или Ося из Ллося

– Мне два, будьте добры, – подал голос щупленький парнишка в накинутом на плечи пальто.

– Прошу…

Осталось пять, и ровно столько же шагов от меня до проверяющего и торговок, что его вели.

Святые угодники! Хоть кто-нибудь… спасите!

И словно отклик на зов, надо мной прозвучало:

– Опять вы? И снова на моем любимом месте.

– Дражайший мой! – Я повисла на первом постоянном и самом любимом клиенте, едва его не задушив. – Скажите, что вы проголодались!

– Я?.. Возможно.

– За-ме-ча-тель-но! – Пирожки перекочевали к магу, и я с пустой корзинкой обернулась к проверяющему. – Доброго дня!

– А вот и она! – в один голос пропели торговки, подталкивая ко мне тщедушного смуглого мужичка лет пятидесяти с острым взглядом и острой же бородкой. – Торгует без лицензии!

– Непроверенным товаром! – ехидно добавила третья подошедшая. – Сделанным невесть где невесть из каких продуктов!

– Кто торгует? Я торгую? – округлила глаза. – Да я тут просто в гости пришла к своему самому… – смотрю на мага, а он на меня, ест и молчит, – великолепному, невероятному… – вскинул бровь, – замечательному… – перестал жевать, – завхозу! – закончила я, искренне надеясь, что он таки тот, за кого я его приняла.

– Всего-то?! Однако вы шутница, – закашлялся мой верный покупатель и рассмеялся, когда лица торговок удивленно вытянулись, а руки поднялись покрутить пальцем у виска. – Позвольте представиться, Адас Аре, ректор этого замечательного заведения.

Он махнул на академию за своей спиной и протянул руку проверяющему.

– О-о-о! Очень рад, – ответил тот, пожимая длань ректора Аре. – Много слышал о вас, очень много…

И пока он радовался, а торговки изумленно молчали, я сделала шаг, затем еще один и еще. Прижав к себе тележку и корзинку, на носочках добежала до портала, оглянулась и с облегчением шагнула вперед. Никто не заметил моего отступления и воспрепятствовать ему не смог!

На рынок за картошкой и опарышем бежала чуть ли не вприпрыжку, капусту нарезала с тихой песней, а тесто замешивала, отбивая темп ногой. И все потому, что мне благоволит Адас Аре, целый ректор Верхней Академии Мастеров, сокращенно ВАМа. А еще потому, что на завтра мне нужно испечь на сотню больше пирожков, а это двадцать девять серебрушек, а может, и целых тридцать, если покупать будут в розницу. И самое главное, слизняки! Они не доели вчерашнюю картошку, и та словно в отместку успела прорасти. А это значит, что у нас будут собственные клубни. И не через сорок дней с момента всхода, а раньше. Намного раньше!

– Ты счастливая, – заметил задохлик после долгого наблюдения за мной, – светишься.

– Еще бы! Это от радости быть свободной. Иметь собственное дело. Решать, что завтра буду делать, а что нет… – охотно ответила я, не отрываясь от замеса теста.

– Так говоришь, словно в Ллосе рабство процветает?

– Только в женской форме. С детства я работала на отца, затем на мужа, позже – на свекровь. А теперь – вот! Наконец-то на себя.

– Расскажешь?

– Завтра, – я накрыла тесто полотенцем, – сейчас давайте спать.

Но утром Реггену ничего услышать не удалось. Вначале я на час проспала, затем, подскочив, больно треснулась головой о столешницу и проклинала стол добрых полчаса. После, выходя из закутка, я споткнулась, налетела на бутыль с маслом подсолнуха и большую часть пролила. Пока все вымыла, пока на рынок за новой бутылью сбегала, настало время жарки, а я еще ничего не налепила! Уж думала, пролетела моя успешная торговля, но тут задохлик впервые пришел на подмогу. Стал у печи и взялся за трио сковородок. Я шипела и лепила, он молчал и жарил. На начало обеденного перерыва в академии попасть не удалось, но к середине я успела. Во избежание новой встречи с торговками и проверяющим – если они вновь его приволокли – я взялась за обход академии с дальних рубежей. У церкви Всех Святых с ходу продала четыре сотни пирожков, еще сотню близ библиотеки, напротив музея «Старьевщика» студенты купили четырнадцать десятков и на столько же сделали заказ. Итого к понедельнику я должна была испечь тысячу пирожков и пару десятков про запас.

Счастливая, но все еще не распродавшаяся толком, я ступила из портала на пустующую площадь перед гостиницей «Кромвеля», сделала несмелый шаг в сторону фонтана и остановилась от негромкого: «Я вас ждал».

– Ректор Аре?

Неловко обернулась, дернув за собой тележку, отчего та колесом наехала на ректорский сапог.

– Он самый. – Маг дернул ногой, освобождаясь. – А вы – Ося из Ллося?

– Так и есть.

Мой голос потонул в шумном вздохе, а тот, в свою очередь, растворился в неожиданно наступившей тишине.

– Я… – начал Аре и вновь замолчал.

– Что? – протянула вопросительно, а про себя взмолилась: уж не говорите мне, что обиделись на завхоза или того хуже – отказываетесь от ежедневной покупки пирожков! У меня в корзинке еще двести двадцать штук, пока не продам, я ж отсюда не уйду… А если он скажет убираться и без лицензии не приходить? Что тогда?!

– Я…

Да-да?

– Я слышал, что…

Да что ж ты слышал-то?!

– Мне тут сказали…

Он покосился в сторону и судорожно сглотнул. А еще побелел как-то весь, от пальцев в обрезанных перчатках до ушей.