Гносеология права на жизнь

Большинство конституций различных государств содержит общие принципы ограничения прав и свобод человека и гражданина, подобные тем, которые изложены, в частности, в ст. 55 Конституции Российской Федерации: «Права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты… прав и законных интересов других лиц». Практически они идентичны международно-правовым принципам ограничения прав человека. Если согласиться с теми доводами, которые высказывает И. С.  Кон, тогда следует согласиться и с тем, что законодательное ограничение не достигает той цели, которая излагается в конституциях. Значит, налицо умаление права и нарушение конституционных принципов. Это позволяет лесбийским парам обжаловать действующие нормативные акты и требовать их проверки на соответствие конституции. Нетрудно предположить, что такие иски в общественном мнении будут выглядеть все более обоснованными. Следует отметить, что российское законодательство не содержит ограничений для женщин-лесбиянок на реализацию их права на искусственное оплодотворение. Однако, как представляется, это отнюдь не достоинство российской правовой системы. Все-таки искусственное оплодотворение – операция, носящая исключительный характер. Это не модная замена половому акту как источнику продолжения жизни. Именно исходя из исключительности искусственного оплодотворения, необходимо законодательное закрепление особой процедуры допуска к данной репродуктивной технологии. Статья 55 Конституции РФ предусматривает также, что права и свободы граждан могут быть ограничены в целях защиты нравственности, здоровья. Присутствие в государстве специализированных медицинских учреждений, реализующих соответствующие услуги, налагает на него дополнительные обязательства по обеспечению здоровья граждан, недопустимости нарушения их прав и свобод, а также уважение норм нравственности, сложившихся в обществе. Эти обязательства предопределяют допустимость ограничений, налагаемых на репродуктивные права гомосексуальных пар. Международное право также выработало общие принципы ограничения прав человека. Всеобщая Декларация прав человека (1948) в ст. 29 предусматривает: «При осуществлении своих прав и свобод каждый человек должен подвергаться только таким ограничениям, какие установлены законом исключительно с целью обеспечения должного признания и уважения прав и свобод других лиц и удовлетворения справедливых требований морали, общественного порядка и общего благосостояния в демократическом обществе». Европейская практика свидетельствует о том, что возможность усыновления ребенка рассматривается как элемент права на уважение семейной жизни (ст. 8 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод). Более того, вопросами деторождения, конкурирующими по отношению друг к другу, как раз и выступают право на жизнь и право на неприкосновенность частной жизни. Если рассматривать научные дискуссии по заявленной тематике, то практически все они безусловно основываются на уяснении содержания этих основных прав. Если же рассматривать практику Европейского Суда по правам человека, то поскольку именно ст. 8 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод содержит общие принципы ограничения, не перечисляя их, как это сделано в ст. 2, именно через принципы ограничения права на уважение частной жизни происходит оценка европейского законодательства, связанного с вопросами деторождения.

Европейская Конвенция о защите прав человека и основных свобод, закрепляя европейский стандарт защиты прав человека, предусматривая односторонние обязательства стран – участниц Конвенции, устанавливает возможность ограничения права на неприкосновенность частной жизни: «Не допускается вмешательство государственных органов в осуществление этого права, за исключением случаев, когда это предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах государственной безопасности, общественного порядка или экономического благосостояния страны, для поддержания порядка и предотвращения преступлений, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, охраны здоровья или защиты нравственности или защиты прав и свобод других лиц» (ст. 8). Исходя из содержания ст. 8 Конвенции, можно сделать ряд основополагающих выводов.

1. Конвенция защищает только отношения между государством в лице публичных органов и гражданином.