Гносеология права на жизнь

5. Эвтаназия как форма медицинской практики окажет деморализующее действие на огромное число больных.

6. Эвтаназия – это врачебная капитуляция, окажет деморализующее воздействие и на медицинский персонал[192].

Анализируя приведенные доводы, можно сделать следующие дополнения. Действительно, понятие «неизлечимость» – достаточно условное понятие, «в большей степени зависит от средств и возможностей, имеющихся в данный момент в их распоряжении»[193]. Причем средства и возможности зависят во многом от платежеспособности пациента. З. Никитиным констатируется: «Сегодня ни одна страна не может себе позволить применять все средства, которые может предложить современная медицина, и все ищут пути сокращения расходов»[194]. Соответственно одним из способов сокращения расходов выступает эвтаназия: не надо проводить дорогостоящие операции, не надо затрачивать редкие лекарства, не надо тратить время медицинского персонала. В условиях российской действительности – отсутствия эффективного финансирования медицины – это обусловливается и отношением медиков к характеру своей работы. И так, здоровье стало проблемой сугубо самого пациента. Как было отмечено на конференции «Медицина и право» (Москва, 1998): «В новых социально-экономических условиях коммерциализация действительности привела и к своего рода коммерциализации сознания. Произошло разделение на то, что не приносит никакой выгоды, и то, что оборачивается хоть какой-то выгодой. Первое стало попросту безразличным, второе – чрезмерно привлекательным»[195]. Логическим продолжением будет вывод о том, что лечение человека, страдающего «затратным» заболеванием, при минимальной заработной плате российского медика вызывает безразличие со стороны персонала больницы. В таких условиях и при тяжелом течении болезни у пациента возникнет психологическое состояние ненужности, которое очень легко превратится в желание уйти из жизни. При одобрении эвтаназии подобная практика найдет отклик у многих врачей, у которых попросту не будет желания возиться с проблемным пациентом.

Трудно также не согласиться с тем, что любой прогноз заболевания всегда только вероятный. Он во многом, в первую очередь, зависит от внутреннего отношения больного к болезни, доверия к врачам, желания излечиться. При этом некоторая часть самих пациентов индифферентно относится к ходу лечения болезни, во всем полагаясь на врачей. Как отмечается медиками, «права пациента на распоряжение своим телом, на дачу согласия на медицинское вмешательство, застало русское общество и медицину в состоянии:

а) неготовности врачей признать за пациентами разумность в принятии решений;

б) неготовности врачей отказаться от преимуществ, даруемых положением “вершителя судьбы”;

в) неготовности пациентов к отстаиванию своих интересов, своего понимания интересов;

г) неготовности пациентов к объединению усилий»[196].

При таком отношении многих граждан к своему собственному здоровью станет ли эвтаназия проявлением собственной воли больного, а не умело внушенным мнением врача, родственников, знакомых, коллег? Проведенные опросы онкологических больных в Соединенных Штатах Америки показали, что респонденты из числа больных или рядовых граждан, у которых в процессе опроса были выявлены состояния депрессии или психологического стресса, значительно чаще других высказывались в пользу эвтаназии и суицида при врачебном содействии. Результаты опроса порождают вопрос: не получится ли так, что врачи-онкологи и интернисты, которые не имеют достаточных знаний о диагностике и терапии депрессий, станут соглашаться помочь больному расстаться с жизнью, когда больной на самом деле нуждается в лечении депрессии[197]. Поэтому любые высказывания представителей врачебной когорты о том, что эвтаназия – это сугубо медицинская проблема, несут в себе отпечаток пренебрежительного подхода не только по отношению к закону, но и к правам и интересам самого пациента[198].