Гностики и фарисеи

Но звонить не приходится – свидетели сами являются. Завидев их, гости один за другим стихают и принимаются рассматривать вновь прибывших. Но молчание длится недолго. Свидетельницу проталкивают в комнату невесты, свидетель мешается с толпой. Шум возобновляется.

- А попозже не могли?! – Нюся смотрит на свидетельницу с таким выражением, как будто случилось страшное.

Свидетельница пытается оправдаться, но Нюся непреклонна:

- А выкуп невесты?! Без свидетелей не начинают выкупа!..

Мать невесты и двое подружек, бывших в комнате, молчат, ехидно улыбаются и с неудовольствием изучают длинную шубу свидетельницы.

Свидетельница же в свою очередь разглядывает невесту. Ей не нравится ни обилие краски на лице Нюси, ни нейлоновая фата, так не идущая к её животу, ни россыпь фальшивых бриллиантов на руках и на шее, ни набитые ватой банты, пущенные по подолу платья. Но чтобы хоть как-то задобрить Нюсю, она закатывает глаза, всплёскивает руками, выражая таким образом своё восхищение перед Нюсиной красотой.

Нюся смягчается.

- Давайте! – кричит она, поглаживая свой живот. – Выкупайте невесту!

Дверь в комнату тотчас распахивается, и на пороге возникает толстая тётя Вера. Она сдерживает напирающих гостей, среди которых мелькает красное и взволнованное лицо жениха.

В руках у тёти Веры чья-то шапка-ушанка. Тётя Вера держит шапку вверх дном и, неизвестно к кому обращаясь, нараспев говорит:

- У нас товар, у вас купец!

- Давайте быстрей! В ЗАГС опоздаем! – кричит жених.

- Чего стоишь? Денег требуй! – толкает Нюся свидетельницу.

Та вздыхает и присоединяется к тёте Вере.

В шапку сыплется мелочь и конфеты, кто-то суёт бутылку водки. Свидетель ухарски бросает пятьсот рублей. Жест этот встречается восторгом и одобрительными возгласами.

- Вау! – визжит невеста

- Нюся! Ну в ЗАГС же опоздаем! - кричит жених и, задрав руки, бьёт себя правым указательным пальцем по левому запястью…

Выкуп состоялся. Нюся, правда, ещё с удовольствием поторговалась бы, но все торопят, и она вынуждена прекратить торги.

- Подай букет и полушубок! - велит Нюся свидетельнице. Та набрасывает ей на плечи лисий полушубок, выпрастывает фату, вкладывает в руку цветы, стянутые у основания пластиковым наконечником - "микрофоном", - и вот вся свита во главе с невестой уже устремляется к выходу, как вдруг Нюся спохватывается:

- Отец!.. Где отец!.. - Из дома невесту должен отец выводить!..

- Кузьма Егорыч! Где вы? - зовут гости и крутят головами так, будто Кузьма Егорыч закатился под стол.

Наконец кто-то находит и приводит Кузьму Егорыча, коренастого и подвижного мужичка с испуганным лицом.

- Ты что? - набрасывается на него Нюся. - Весь вечер тебя учила: ты-и до-олжен выводи-ить неве-есту! А ты где шляешься?.. Давай выводи - в ЗАГС опаздываем!

Кузьма Егорыч, понятия не имеющий, как следует выводить невест, оттопыривает локоток, Нюся цепляется, и оба они, преисполненные важности, ни на кого не глядя, шествуют сквозь толпу расступившихся гостей.

Все умолкают. По лицам разливается умиление. Кто-то всхлипывает…

На улице, несмотря на календарную весну, валит снег. Точно распороли в небесах пуховую подушку и высыпали содержимое на землю.

У подъезда курят какие-то простоволосые молодые люди. Втянув головы в плечи, они пожимаются - снег падает им за воротники.

Чуть поодаль сбились в стайку местные жительницы.

- Ктой-то женится? - спрашивает старушка в шаровидной меховой шапке у старушки в пуховом платке.

- Нюрка, кажись. Из сто двадцатой, - кивает Платок.

- Скажи-ка! - удивляется Шапка. - Нашла-таки дурака…

Из мрака подъезда показывается Кузьма Егорыч с Нюсей, за ними - свидетель со свидетельницей, и далее - толпа гостей с затерявшимся в ней женихом.

Едва оказавшись на улице, процессия разделяется - Кузьма Егорыч, оставив Нюсю, а с ним ещё несколько человек опрометью бросаются к сгрудившимся в сторонке автомобилям.

На капотах болтаются куклы, цветные ленты и воздушные шары. На крышах установлены перекрещивающиеся кольца. Шары уж сдулись и, чуть живые, безрадостно дрожат, как в лихорадке. Лица кукол сокрыты слоем снега.

- Весь модельный ряд ВАЗа! - с гордостью замечает Нюся.

И действительно: "шестёрка", "семёрка", "восьмёрка", "девятка" и "пятнашка" - таков эскорт невесты.

Нюся с женихом садятся к Кузьме Егорычу в "семёрку". К ним присоединяются подружки, что помогали Нюсе одеваться. Свидетельница идёт к машине, где за рулём свидетель. Туда же проникают тётя Вера и ещё две какие-то тёти.

Желающих ехать в ЗАГС, что на соседней улице, оказывается больше, чем посадочных мест. И между гостями завязывается спор, кому сопровождать невесту, а кому отправляться в ресторан на специальном автобусе.

Но вот спор разрешается, и те, кому посчастливилось ехать, рассаживаются. Первая машина, выпустив струю чёрного зловонного дыма, трогается с места. Но тут из "пятнашки", пристроившейся в арьергарде, выскакивает белобрысый молодой человек и, размахивая руками, кричит:

- Стойте! Стойте! Остановитесь!

Кузьма Егорыч со страху ударяет по тормозам, и Нюся, приоткрыв дверцу, вопиёт:

- Чего, Владик!