Гностики, катары, масоны, или Запретная вера

«Это братство не является организованным обществом наподобие франкмасонов. Человек не может вступить в него, подав соответствующее заявление, заплатив вступительный взнос и затем платя членские взносы и проходя через определенные церемониальные обряды. С розенкрейцерским орденом дело обстоит так же, как со старым определением города Бостона: это состояние сознания. Человек становится, розенкрейцером: он не вступает в общество розенкрейцеров…

Орден самими манифестами определяется как невидимая сущность. Он не выступает в корпоративной форме перед миром, поскольку по самой своей природе не может этого сделать. Тем не менее истинные розенкрейцеры знают друг друга. Их средства распознания друг друга не могут быть ни подделаны, ни выданы кому-то на сторону, поскольку эти признаки гораздо труднее воспроизвести, чем знаки и пароли обычных тайных обществ.

Не следует полагать, что, поскольку розенкрейцерский орден является невидимым, он состоит из бесплотных человеческих сознаний. И его члены — это не сверхлюди, населяющие область, достаточно неясно обозначаемую термином «высшие уровни». Орден невидим, поскольку он не имеет внешней организации. Он не состоит из невидимых сущностей. Его члены — это мужчины и женщины, воплощенные на земле в физические тела. Они невидимы для обычного глаза, поскольку мозг, находящийся за этими глазами, не может распознать знаки истинного розенкрейцера».

Эта последовательность мыслей должна привести к необычным заключениям. Мог ли Декарт, чье имя стало синонимичным линейному, рационалистическому подходу к реальности, быть вдохновлен некими сокрытыми сознаниями, чья рациональная природа существования никогда не может быть удостоверена? И могли ли дать ход научному предприятию те уровни сознания, которые сама эта наука склонна отрицать? Это был бы своеобразный поворот темы, но надо сказать, история являет множество иронических контрапунктов, не менее забавных по своей сути. И если скептики могут отмести эти идеи как сущую чепуху, к ним все же стоит присмотреться — хотя бы для того, чтобы увидеть, как практикующие эзотерику сами понимают их.

Божественный сапожник

Каким бы громким ни был фурор вокруг розенкрейцерства, это лишь один из моментов свойственной данной эпохе повышенной увлеченности эзотерикой, в частности герметизмом, алхимией и каббалой, равно как и теологией в более привычных формах. Один из наиболее удивительных визионеров этой эпохи не имел никакого отношения к розенкрейцерским трактатам, — более того, он считал, что они написаны сумасшедшими.

Якоб Бёме родился в 1575 году в Герлице, городе, находящемся на территории нынешней юго-восточной Германии. Имея очень скромное происхождение, Якоб не обладал сколько-то значительной физической силой, чтобы заниматься изматывающими сельскохозяйственными работами, поэтому он стал сапожником. Он вел ничем не примечательную жизнь до того момента, пока однажды в 1600 году не обнаружил себя смотрящим на отраженный от оловянного блюда блеск света.

И одну четверть часа я увидел и узнал больше, чем я узнал бы за многие годы, проведенные в университете», — рассказывал он позднее.