«Гнуснейшие из гнусных». Записки адъютанта генерала Андерса

Как видим, первый разговор охватывал весьма широкий круг вопросов и носил исчерпывающий характер. Профессор Кот был доволен им, а Андерсом очарован. Взгляды их совпадали, что он ясно подчеркивает в своем письме Сикорскому.

Зарождение армии

8 сентября с московского аэродрома на самолете типа «Дуглас» отбыли к местам своего постоянного расположения первые работники штабов дивизий и частично — штаба армии во главе с генералами Борутой и Токаржевским, всего около двадцати человек, в том числе доктор полковник Болеслав Шарецкий, подполковники Пстроконьский и Висьневский, госпожа Пеховская, капитан Ежи Каден, ксендз Ценьский, ксендз Вальчак, подпоручик Анджей Чапский, подхорунжий Ян Пасек и ряд других. Это были первые организованные группы, которым предстояло ознакомиться с местом предстоящей работы и начать там нормальную деятельность. Перед отъездом все собрались в гостинице «Националь», где их торжественно и в возвышенных выражениях напутствовал посол Кот, пожелавший им плодотворной работы по возрождению Польской армии.

Командование армии разместилось в Бузулуке, районном центре в Центральной России, за Волгой, в ста с небольшим километрах от Куйбышева — города, куда несколько позже из Москвы переехали все дипломатические представительства.

В Бузулуке штаб получил в свое распоряжение красивый дом, гостиницу для офицеров, пятикомнатный особняк для командующего армией и ряд других помещений, где разместились сборный пункт для вновь прибывающих, комендатура гарнизона, отделы штаба и отдел социальной опеки.

Командиры дивизий со своими штабными группами направились в намеченные места дислокации: командир 5-й дивизии Борута-Спехович — в Татищевский военный лагерь, а командир 6-й дивизии Токаржевский — в Тоцкое, в лагерь, расположенный в тридцати с лишним километрах на восток от Бузулука.

Андерс вместе с небольшой штабной группой задержался в Москве еще на несколько дней по весьма важным вопросам, связанным с острыми нуждами армии. Прежде всего необходимо было решить проблему с обмундированием, которое еще не прибыло из Англии, хотя было отправлено 1 августа. Вопросы обмундирования и продовольственного снабжения, которые следовало окончательно согласовать на месте, установив количество ежедневных пайков для армии, становились самыми жгучими. Тем более что донесения из мест расположения частей били тревогу по поводу питания и экипировки огромной массы прибывающих людей.

Первый наплыв людей не заставил себя долго ждать: сразу же после прибытия призывных комиссий в лагеря военнопленных готовность служить в Войске Польском изъявили около 20 тыс. человек. В основном это были солдаты полноценные, обученные, относительно молодых возрастов. Уже примерно 25 августа транспорты с ними направлялись в лагеря, где предстояло формировать польские части. Эти солдаты были плохо обмундированы и плохо питались. Но, кроме этого полноценного с военной точки зрения и в основном хорошо подготовленного контингента, одновременно стали прибывать и массы поляков, освобожденных из тюрем и трудовых лагерей. Это были люди самые различные, как по возрасту и состоянию здоровья, так и по военной подготовке. Как бы то ни было, народу прибывало так много, что приходилось каждый день увеличивать количество продовольственных пайков. Уже в начале сентября в еще не организованных частях находилось свыше тридцати четырех тыс. человек.

Поэтому на совещании в Генеральном штабе, состоявшемся между 6 и 8 сентября, было согласовано, что количество пайков будет составлять сорок четыре тыс. — из расчета на три пехотные дивизии: 5-ю, 6-ю и 7-ю, армейские части и запасный полк. В течение двух недель это было третье совещание, на котором с согласия Генерального штаба Советской Армии повышалось количество пайков для Польской армии.

Все эти вопросы улаживались штабом армии, а не военной миссией. Для чего же нужна была военная миссия, каково ее назначение — этого никто не мог объяснить, хотя именно военная миссия должна была согласовывать все вопросы организационного характера с Верховным командованием Красной Армии. К сожалению, наша военная миссия никогда до этого не поднималась и никаких вопросов не решала. Она подписала лишь военное соглашение и, кроме этого, буквально ничего не делала, в результате чего сразу же отодвинулась не только на второй, но даже на последний план. С ней никто не считался, и никто в ней не нуждался. Ее бездействие зашло так далеко, что фактически она перестала существовать. Ее начальник генерал Шишко-Богуш, видя, что с ним никто не считается, попросил Андерса перевести его в армию, на что получил согласие. Богуша предполагалось назначить командиром 7-й дивизии.

Так создавалось Войско Польское, численность которого возрастала с каждым днем. Оно было пронизано самым лучшим духом и приводило в восхищение всех, кто с ним соприкасался. Выделенных сорока четырех тыс. пайков пока что хватало. Впрочем, ими питалась не только армия, но и те гражданские организации, которые группировались около воинских частей.