Гобелен с пастушкой Катей. Книга 7. Катя & 2/3

В отличие от прочих и остальных. Каждый и каждая из прочих получали после смерти Ларисы то, чего не имели и чего желали. Начиная от мелочей – хорьковой шубы и кольца со старинным турмалином, кончая довольно приличным ассортиментом. Квартира из двух больших комнат, дорогая машина-иномарка, фирма на хорошем ходу с закупленным ассортиментом товаров, секреты красоты и грации для группы «новых русских дам» и вторично отличная квартира из двух комнат. Прямые наследницы Ларисы, сестра и племянница полагали, что жилая площадь приватизирована и достанется им по закону, по завещанию либо без него. Однако Геннадий Окулов знал, что будучи прописанным в одной из комнат квартиры, он имел весомые права на остальное. Об этом чуть позже и подробнее.

Вовсе не имея доказательств совершенного преступления, но повинуясь инстинкту и руководствуясь опытом, инспектор Тверской рассортировал полученные данные в рамках вольной гипотезы. Основным содержанием которой явилось древний испытанный постулат, гласящий, что вероятнее всего криминальное деяние совершается лицом, которое от этого деяния выигрывает. Что называется «кому выгодно».

Ежели смерть гражданки Златопольской произошла не так просто, как всем убедительно кажется, размышлял инспектор в рамках должности, то стоит присмотреться к лицам, которые от неё выиграли, обозреть, если не улики, то хотя бы мотивы получателей выгод. То бишь покопаться среди родных, сослуживцев и знакомых Ларисы. Тем более, что мало кто из них был к потерпевшей искренне привязан, в лучшем случае окружение высказывало вежливое сожаление, а в худших не стеснялось признавать, что «туда ей и дорога».

Что касается метода предполагаемого преступного деяния, это инспектор вычислил сходу, без особых трудностей. Если данное злоумышление имело место, то подозреваемое лицо (не важно какое) воспользовалось нездоровой привычкой Ларисы решать неприятные проблемы с помощью угроз и попыток самоубийства. Инспектор не исключал возможности, что на сей раз одно из подозреваемых лиц узнало или догадалось о времени и способе очередной попытки. После чего произвело действие, превратившее попытку суицида в свершившийся акт – очень простое и, можно сказать, элегантное решение. Возможностей оказывалось вагон и маленькая тележка, ко всему прочему имея в виду, что добрая половина подозреваемых служила так или иначе по медицинской части и была хорошо знакома с фармакологией и в одном случае с психоанализом.

Или даже проще простого. Если предположить, что на сей раз Лариса задумала привлечь ассистента и велела ему (или ей) поднять тревогу и вызвать помощь, а тот (или та) проявили личную инициативу и ничего подобного не сделали – это даже преступлением назвать сложно, скорее намеренное оставление лица в беспомощном состоянии, да и это трудно доказать. Виновник или виновница имели все возможности отпереться и стоять на своем безнаказанно.

Так под условной шапкой единого мотива и общего метода опытный детектив свёл на проверку родных, знакомых и сослуживцев Ларисы на предмет выяснения наиболее вероятного кандидата. Проверка производилась по двум параметрам.

Первый из них – как много кандидат выигрывал, то есть стоила ли зловещая игра свеч, второй – насколько находился в близости и доверии у потерпевшей. Без последних указанных показателей преступление стало бы затруднительным к производству.

Как положено профессионалу подобного калибра Олег Иванович (и мы заодно с ним) первым делом проанализировал и далее практически отмёл мелкую добычу, конкретно кольцо и шубу вместе с получательницами загробных даров. Прислуга-соседка Елизавета Гурьева имела в наличии шубу из рыжего хорька, почти новую, утверждала, что предмет был подарен в рамках оплаты домашних услуг утром накануне смерти Ларисы. При подробном опросе свидетельница поведала, как закончив труды, она пришла прощаться с нанимательницей, и та вынула из стенного шкафа объёмный пакет в фирменном чехле. У Елизаветы Гурьевой возникло впечатление, что подарок был приготовлен и перенесён в шкаф заранее. Обычно в этом подсобном помещении Лариса хранила менее ценные вещи, как-то: летние пыльники, расхожие туфли, зонты, ношенные замшевые пиджаки и прочую незавидную мелочь. Меховые вещи, в частности старая и новая шуба вместе с роскошным манто из чернобурки хранились в другом, менее обозримом и доступном месте, благо их в квартире было достаточно много. Достав тканевый чехол вместе с вешалкой, Лариса расстегнула молнию и продемонстрировала прислуге содержимое мешка, а именно шубу из хорька. При этом завела разговор, что теперь, когда она купила новую шубу из фигурно бритой норки, хорьковая стала лишней, занимает место в шкафу и прессует остальное добро.