Гобелены Фьонавара

– Ты здесь, и это хорошо, – сказала Одиарт. – Долгие годы прошли с тех пор, как последний король Бреннина приезжал в Гвен Истрат, да еще накануне Иванова дня.

Говоря это, она несколько понизила голос, и Лорен услышал, как зашептались вдруг всадники. И заметил также, что Айлерон только сейчас понял, КАКОЙ это день. Пора было действовать.

Маг приблизился к Верховному королю Бреннина и сказал громко:

– Я не сомневаюсь, что обряды, посвященные Богине, будут отправляться в эти дни, как и прежде. Нас это не заботит. Вы просили помощи у Верховного правителя, и он явился, чтобы предоставить вам эту помощь. Завтра в Линанском лесу будет охота на волков. – Он помолчал, глядя на Одиарт сверху, из седла, и чувствуя, как в душе его поднимается старый гнев. – Мы прибыли сюда и еще по одной причине, причем с согласия и при поддержке Верховной жрицы. И я хочу, чтобы вы поняли: обряды, связанные с Ивановым днем, никак не должны мешать этим нашим двум целям.

– А что, теперь в Гвен Истрат будет командовать маг? – спросила Одиарт таким ледяным тоном, что Лорен должен был бы, наверное, замерзнуть на месте.

– Приказы здесь отдает Верховный король Бреннина. – Айлерону вполне хватило времени, чтобы прийти в себя, и теперь он говорил уверенно, даже с вызовом, приковывая к себе внимание окружающих. – И, будучи хранительницей провинции Гвен Истрат, ты обязана по моему приказу сделать все именно так, как только что разъяснил тебе мой Первый маг и главный советник.

Она непременно постарается отомстить за это оскорбление, подумал Лорен.

Одиарт действительно онемела, пытаясь сдержать бешеный гнев, и, прежде чем она успела обрести способность вновь что-то сказать, они вдруг услышали странное развеселое хихиканье. Лорен, удивленно оглянувшись, увидел, что это смеется Герейнт, сидя на снегу и раскачиваясь взад-вперед, не в силах сдержать охватившего его веселья.

– Ох, молодежь! – вскричал наконец шаман в полном восторге. – Так ты и до сих пор подвержен столь пылким страстям? Подойди же ко мне! Я так давно не касался твоего лица.

Лорен далеко не сразу осознал, что Герейнт обращался к нему. Испытывая мрачные сожаления относительно собственной несдержанности, вернувшей его больше чем на четыре десятка лет назад, он спешился. И в тот миг, когда он коснулся ногами земли, он испытал новый, еще более глубокий приступ любовного томления. Видимо, ему не удалось как следует это скрыть, и он заметил, как губы Одиарт растянулись в удовлетворенной и довольно злобной усмешке. Ему страшно хотелось сказать ей какую-нибудь грубость, но он это желание подавил и направился к стоявшим поодаль дальри. Крепко обняв Ивора как старого друга, он сказал:

– Да будет светла наша встреча, Авен! Ревор гордился бы тобой.

Коренастый Ивор улыбнулся в ответ:

– Но не так, как гордился бы тобой, Лорен, Первый маг Бреннина.

Лорен покачал головой.

– Пока еще нечем особенно гордиться, – сурово молвил он. – Пока еще жив тот предатель, что последним занимал этот пост. И я пока еще не проклял его прах!

– Ух, до чего свиреп! – снова раздался насмешливый голос Герейнта, впрочем, Лорен был уже к этому готов.

– Да хватит тебе, старик! – сказал он Герейнту, но очень тихо, чтобы больше никто, кроме Ивора, его слов не услышал. – Ведь и сам бы наверняка был бы рад присоединиться к моему проклятию, верно?

На этот раз Герейнт не засмеялся. Безглазое лицо повернулось к Лорену, и крючковатые пальцы шамана скользнули по его лицу. Для этого ему пришлось подойти почти вплотную к Лорену, и ответ свой он прошептал ему на ухо:

– Если бы ненависть, что живет в моем сердце, могла убивать, Метран был бы мертв еще до того, как оживил Котел! Я ведь и его тоже учил, не забывай об этом, молодой маг!

– Я помню, – прошептал Лорен, чувствуя, как руки шамана ощупывают его лицо. – Но скажи, почему мы здесь, Герейнт? Да еще накануне Майдаладана?

Шаман опустил руки. Позади себя Лорен слышал громкие приказания командиров, размещавших своих воинов по квартирам. К ним подошел Тайрнон; на круглом полном лице его остро светились умные глаза.

– Я что-то стал лениться, – раздраженно сообщил Герейнт. – В пути было холодно, и Парас Дервал от нас был слишком далеко. – Оба мага и Ивор почтительно молчали, и ни один из них не засмеялся. Помолчав, старый шаман, несколько приободрившись, сказал совсем иным голосом, более звучно и решительно: – Ты назвал две основные цели, молодой маг: уничтожение волков и наши совместные поиски выхода из создавшегося положения. Но ведь ты, как и я, должен прекрасно понимать, что Богиня всегда совершает три поступка подряд, верно?

Ни Лорен, ни Тайрнон не сказали ни слова ему в ответ. И ни один так и не посмотрел больше на восток.