Гоблины

— Все хорошо, Элли. — Он подошел к ней и положил руку ей на колено. Затем он поднес ладонь к глазам, чтобы защитить их от дождя, и посмотрел вокруг — на грязную площадку для бейсбола, на деревья на другой стороне парка…

«Возможно, она где-то там, — подумал он. — Дьявольщина, она может быть где угодно!»

— Малдер, — услышал он голос гоблина, — я же предупреждала тебя: будь повнимательнее.

Глава 24

Малдер стоял, потупившись, наблюдая, как разлетаются веером брызг капли дождя, разбиваясь о землю. Наконец он оглянулся.

Зонтика больше не было.

Она сидела на спинке скамейки, упершись босыми ногами в сиденье, точно приготовившись к прыжку. На ней было длинное черное пальто, доходившее почти до щиколоток. Коротко подстриженные темные волосы были аккуратно забраны под шапочку-колпачок. От уголков ее темно-карих глаз во все стороны разбегались морщинки, хотя она и не думала улыбаться.

Левая ладонь лежала у нее на бедре. Пальцы ее выстукивали какой-то неприятный ритм. В правой руке она держала штык. Малдер заметил, как блеснуло во тьме остроотточенное лезвие, в тот момент когда она положила его к себе на колено.

У него возникло странное чувство, словно два приятеля дождливым днем случайно повстречались в парке. Вот только одному из двоих суждено умереть.

Женщина вскинула брови:

— Я так не считаю, Малдер. По крайней мере это буду не я.

— Ты читаешь мысли?

— Да нет. Просто у тебя в кармане пистолет, а у меня… — Она показала ему штык. — Так что не трудно было догадаться, о чем ты сейчас подумал.

Почти весь грим с нее смыло водой. Исчез белый крем с ладоней. Кожа пошла пятнами, как это происходит обычно у дряхлых стариков. Казалось, что еще немного и она сползет с нее струпьями. Цвета кожа была землистого, черно-серого. Нет, хуже — с бледно-зелеными и темно-зелеными пятнами, а на ступнях — ближе к пальцам — Малдер заметил что-то красное…

Кровь?

— Где Элли? — спросил он. Мэдди пожала плечами:

— Не знаю. Я вошла через заднюю дверь и тут же услышала, как хлопнула передняя. — Она захохотала хриплым смехом, от которого у Малдера мурашки поползли по спине. — Не думала, что старушонка способна на такую прыть. Я бы пустилась в погоню, но тут появились вы.

Она на секунду отвела от него взгляд:

— Посоветуй ей не делать глупостей, Малдер. У тебя, может, и хорошая реакция, только у пули она — еще лучше. Но и это не остановит меня — я сделаю то, что должна сделать, понятно?

— Я слышала, — кивнула Скалли. Малдер развел руками:

— Это глупо, ты не находишь? Я умру, ты умрешь — какой тебе от этого прок?

— Я уже умираю, — глухо ответила она. — Эта штука больше не действует.

Малдер не поверил своим глазам. Он увидел, как пальцы ее вдруг резко изменились — из клочковато-зеленых они стали сперва мягкого естественного цвета, а затем вновь приобрели зловещий мертвенный оттенок. И лишь костяшки пальцев все это время сохраняли нездоровый серый цвет.

Она усмехнулась:

— Хорошо, да? Вместо того чтобы прославиться, сыграю в ящик.

Малдер не знал, что и сказать. Ему почему-то казалось, что в подобных обстоятельствах фраза:

«Вы арестованы по обвинению в убийстве», — прозвучала бы по меньшей мере нелепо.

Она хихикнула. И тут он окончательно понял — по наклону ее головы, по блеску в глазах, — что передним сумасшедшая.

— Разве ты не знала, — он кивнул на ее руки, — насколько это опасно?

— Конечно, знала, — ответила она, лениво поигрывая штыком. — А ты знаешь, сколько получает полицейский в таком паршивом городишке, как этот? Оперативный дежурный? — Она рассмеялась и едва не свалилась со скамейки, но, спохватившись, снова взяла себя в руки. — У нее были фотографии, я их видела и понимала, что риск велик. Кроме всего прочего… — голос ее вдруг угас.

Малдер стоял не шелохнувшись, молча наблюдая, как она рассеянно расстегивает и вновь застегивает пуговицы на своем пальто.

Под пальто у нее ничего не было, и это нисколько не удивило его. Для ее работы одежда явилась бы только лишней обузой.

Теперь было важно, чтобы Скалли заняла удобную позицию и прикрыла его, когда он сделает свой ход. Он должен что-то предпринять. Он не мог просто ждать, когда Мэдди решит, что уже пора, так же как не мог отпустить ее с миром. Хотя ему и было чертовски жаль эту женщину, продолжавшую что-то невнятно бубнить об опытах, которым ее подвергали в госпитале, о ванных с растворами и инъекциях…

— Но зато я почувствовала очарование власти, Малдер. Власти. — Она улыбнулась, обнажая свои черные зубы. — Власти, — свистящим шепотом повторила она.

— Мэдди, не делай этого, — произнес он.

— Э-э, брось, — отрезала она и резко выпрямилась. В дождливой мгле ее штык блеснул серебром. — Не стоит взывать к моим чувствам. У меня их больше нет. Ты не можешь исцелить меня. И ты не можешь! — рявкнула она, обернувшись к Скалли. — Вы оба ровным счетом ничего не можете для меня сделать.

— Может, нам все-таки удастся продлить твою жизнь?

Мэдди лишь горько рассмеялась на это.

— Кто может остановить меня? Ты? Она?

— Послушай меня! Готов поспорить, что Элли уже вызвала полицию. Они не будут долго разговаривать с тобой.