Гоблины. Сизифов труд

Изучив накануне материалы дела Маркелова, раздобытого Наташей в архивах суда, Мешечко глубокой ночью бесцеремонно поднял шефа с постели и настоял на незамедлительной приватной встрече с самого ранья. Спросонок Павел Андреевич опрометчиво согласился, хотя именно 19 числа, по причине юбилея супруги, он намеревался закосить от работы. Для начальства такие закосы — в порядке вещей. Для этого им даже не нужно бормотать мантру за «внезапную встречу с источником». Но поскольку история с дозвонившейся на «горячую линию» свидетельницей была взята под личный контроль Пиотровского, начальнику «гоблинов» все-таки пришлось сдвинуть начало семейного торжества и приехать в контору.

— А дела по изнасилованиям, они всегда темные, — выслушав аргументы Андрея, подтвердил Жмых. — Народ не зря сочинил: «Знает только рожь высокая, как поладили они».

— Если доверять показаниям Маркелова, «ладили» они с Эллой на протяжении нескольких месяцев с периодичностью раз в неделю, — уточнил Андрей. — Это, кстати, подтверждается показаниями старухи-соседки, которые почему-то не были приобщены к делу.

— А откуда стало известно про показания?

— Ольга с ней разговаривала. Старуха рассказала, что неоднократно видела, как Элла, прогуливая уроки, проводила время в комнате Маркелова. Так что не исключаю, что они «ладили» бы и дальше, если бы в один непрекрасный день неожиданно с работы раньше времени не заявилась Калугина-старшая. Тут-то всё и открылось.

— Ну и как Элла объяснила матери свои визиты к соседу?

— Сначала разрыдалась до истерики, а потом покаялась, что не единожды отдавалась дяде Косте. Якобы он угрожал ей, что в случае неповиновения найдет способ отравить и ее, и мать. Здесь — не в переносном смысле, типа «отравить жизнь», а в самом прямом. Например, подсыпать отравы в пищу. Кухня-то коммунальная.

— Бред какой-то!

— Он самый и есть. Но суд, как ни странно, принял эту версию. С учетом профессии Маркелова.

— А кем он работал?

— Провизором в аптеке. В той же, где работала и его мать, которая скончалась примерно за год до этих событий. Кстати, старуха-соседка утверждает, что Костя Маркелов, несмотря на свои полновесные к тому времени двадцать три, был классическим маменькиным сынком. Мать контролировала каждый его шаг, в том числе всячески препятствовала общению с девушками. Так что Элла, скорее всего, стала его первой и покамест единственной женщиной.

— М-да, а жизнь меж тем учит, что как раз из таких вот зачморенных маменькиных сынков и вырастают классические маньяки, — философски рассудил Павел Андреевич.

— Ну, бывает и так, а бывает и эдак, — пожал плечами Мешок. — Да, и еще: в показаниях Маркелова есть один очень важный момент — он настаивал, что за каждое сношение с Эллой Калугиной платил девушке 300 долларов США.

— Я, конечно, отстал от жизни, но думается мне, что это ставка очень недешевой проститутки. Очень интересно. И что же?

— Элла, естественно, сей факт отрицала. Суд также не принял этот момент к сведению. Согласно показаниям свидетелей, семья Маркеловых всегда жила очень скромно, даже бедно. Зарплата провизора не дотягивала и до 250 баксов. Так что совершенно непонятно, откуда у Маркелова могли взяться такие деньги. Сам он на этот счет ничего пояснить не смог. Или не захотел.

В кабинет начальника осторожно просунулась голова Тараса:

— Пал Андреич, можно?

— Можно — Машку за ляжку. А в милиции — разрешите! — гаркнул Жмых.

— Виноват! Разрешите?

— Валяй, заходи. Что там у тебя? Только быстро. У меня, между прочим, сегодня законный прогул.

Шевченко просочился в кабинет весь и доложил. Кратко и быстро:

— Только что звонили «транспортники» по поводу Демидыча. Просили срочно приехать вместе с ним.

— Что, будут отправлять в Москву для опознания? — оживился Мешечко.

— Вроде нет, — обломал Тарас. — Говорят, какие-то обстоятельства у них изменились, что ли? В общем, хрен их поймешь.

— Хорошо, бери Сергеича и поезжайте, — распорядился Жмых. — Только обязательно отзвонитесь по результатам.

— Вас понял. Исчезаем…

— Так, Андрей, на чем бишь мы с тобой остановились? Ах, да! Что думаешь предпринять по поводу Калугиных?

— Предлагаю попробовать оперативное внедрение.

— Эк-кие ты умные слова знаешь, — крякнул Жмых. — Поясни!

— Мы выяснили, что последние полтора года соседи сдают комнату Маркелова азербайджанцам. Жильцы там постоянно меняются, но ведут себя тихо и платят исправно, поэтому претензий к ним нет.

— Ну и чего?

— Я предлагаю на какое-то время подселить туда Джамалова. Он бы и за бабами приглядел, а заодно разговоры Кулагиных послушал.

— Каким образом послушал?

— У комнаты азеров с Калугиными общая стенка.

— Допустим. И чего ты хочешь от них услышать?

— Да у меня никак из головы деньги не идут, о которых якобы было упомянуто в письме Маркелова, — признался Андрей. — Что за деньги? При чем здесь деньги?

Павел Андреевич задумался.

— На то, чтобы оформить прослушку, неделя уйдет, не меньше.

Заместитель посмотрел на него с легкой насмешинкой: