Год без покупок. Как я отказалась от бессмысленных трат и обнаружила, что полноценная жизнь дороже всего, что можно купить в магазине

Вскоре мы начали выпивать каждые выходные. У одного из девятиклассников был друг, у которого был старший брат, готовый покупать нам алкоголь по пятницам. Группа из 10–15 человек обычно собиралась у трибун школьного стадиона и ждала нашей экспресс-доставки. Минивэн появлялся в одно и то же время каждую неделю – в шесть вечера зимой, в восемь вечера весной, – и мы проводили следующие несколько часов, потягивая крепкий сидр из двухлитровых бутылок и скача по бейсбольному полю, словно мы тут хозяева.

Тогда я не знала, что проведу следующие 14 лет, напиваясь по самым дурацким причинам. Я буду пить, чтобы чувствовать себя более крутой – кем-то, кто реально нравится людям. Я буду пить, чтобы пережить неловкие ситуации, например свидания и секс. Я буду пить, чтобы приглушить неуверенность. Но тогда я об этом не знала – зато знала, что у меня отлично получается. Я легко добывала алкоголь. Я держалась наравне с парнями, и меня никогда не тошнило. Я умела здорово повеселиться.

От выпивки один-два раза в неделю в старшей школе я перешла к трем-четырем вечерам в неделю в 20 лет, причем почти каждый раз напивалась до отключки.

Потеря памяти происходила по двум сценариям. Иногда из моей жизни пропадал час или два. Мне приходилось спрашивать подруг, во сколько мы ушли с вечеринки или что мне написал мой парень. Я стирала всю переписку перед тем как лечь спать, потому что не хотела видеть с утра те глупости, которые могла отправить. Этот вариант был не так уж страшен, мне казалось, что отрубиться на один-два часа – не беда.

Но случались и такие вечера, когда я забывала вообще все после какого-то момента. Я пила так, словно боялась, что у меня отнимут бутылку. Последнее воспоминание обычно было забавным, например, как я пою на улице по дороге на вечеринку или обнимаю подруг. Потом я просыпалась утром, обычно в своей кровати, но иногда у кого-то на диване, и не могла восстановить события последних шести или более часов.

Этот вариант я ненавидела. Я ненавидела то чувство, когда пытаешься понять, что пила, нюхала, ела или вытворяла. Я ненавидела ноющую пустоту внутри, которая подсказывала, что я, видимо, сделала или сказала что-то глупое и, скорее всего, испортила с кем-то отношения. Я ненавидела свое неведение. И все-таки я продолжала пить 14 лет.

Я прочитала где-то, что люди пытаются бросить до дюжины раз прежде, чем у них, наконец, получается. В моем случае это оказалось правдой.

Впервые я подумала, что надо бы бросить пить, утром после вечеринки в доме подруги. Она собиралась уехать в Таиланд на четыре месяца. Чтобы проводить ее как следует, мы пили тайское пиво, ром с пряностями и эггног – отвратительное сочетание, но нам, двадцатилетним, оно казалось уместным. 15 или больше человек расселись на полу кухни, мы танцевали в носках под живую музыку, которую исполнял для нас отец подруги вместе со своей группой.

На следующий день я проснулась полностью одетой в кровати, не помня, как именно я туда попала. Мне потребовалось четыре дня и дюжины разговоров с подругами, чтобы разобраться, что произошло. Судя по всему, я вызвала такси, а затем заснула на тротуаре, пока ждала его. Некоторое время спустя меня нашли родители моей подруги, подобрали с асфальта и уложили на заднее сиденье своей машины. Наверное, я сумела относительно разборчиво назвать им адрес моих родителей, потому что они отвезли меня туда и уложили в постель. Я ничего из этого не помнила. Кто угодно мог подобрать меня на улице той ночью.

В начале того года я купила открытку родителям подруги, которые меня подобрали, и поблагодарила их за помощь. Я написала им, как я ужасно виновата и как я переживаю из-за того, что не знаю, что именно произошло, и сообщила, что планирую больше никогда не пить. «Уже три недели я не пила не капли», – написала я как само собой разумеющееся. Но вскоре после этого я снова начала пить и не делала новых попыток бросить еще пять лет.

На Новый год в 2011-м я дала себе обещание не пить целый год. Думаю, я продержалась 23 дня. В феврале того года я взяла отгул на работе и перелетела через всю страну, чтобы начать новую жизнь. Вместо этого я пропила все мои сбережения за восемь недель и потратила последние 350 долларов на возвращение в Викторию с приблизительно 30 тысячами задолженности по карте. В этот момент мне пришлось притормозить и пить реже. Но всякий раз, когда я могла позволить себе десятидолларовую бутылку вина, я покупала ее и выпивала до последней капли, обычно в течение часа.