Год благодати

Выйдя из-под сени деревьев, мы опускаем головы, горбим плечи. Здесь, на острове, идти по открытой местности опасно при любых обстоятельствах, но я уже вижу берег и чувствую на лице лучи солнца.

Сзади слышится шум – ритмичное похрустывание палых листьев, сопровождаемое пыхтением, и мы оба застываем. Райкер медленно оборачивается и рукой делает знак не двигаться с места.

Шум усиливается, и я уже готовлюсь броситься обратно в лес, когда вижу, что прямо на нас бежит олень – молодой самец. Надо бы уступить ему дорогу, думаю я, но Райкер не сдвигается даже на миллиметр и в ужасе глядит, как олень, громко стуча копытами, проносится мимо.

Я знаю, о чем он сейчас думает – все происходит, как в его дурном сне, вот только олень пробегает не сквозь него, а мимо.

Улыбнувшись, Райкер хочет взять мою руку, но не успевает – я вдруг падаю на колени, словно кто-то толкнул меня в спину. И, оглянувшись, вижу торчащий из узла с вещами кинжал.

– Райкер? – шепчу я.

Лицо его мертвенно-бледно, он дышит часто и неглубоко.

– Беги к воротам. Прямо на юг, вдоль ограды.

Его слова… его лицо… я ничего не понимаю… и тут вижу, что из его живота торчит рукоять ножа.

– Я не брошу тебя, – говорю я, начиная подниматься с земли.

– Тогда не вставай… закрой глаза, – бормочет он. – Но, если что-то случится… беги.

Я киваю. То есть думаю, что киваю. Я знаю, он попросил закрыть глаза, но я не могу этого сделать.

Схватившись за рукоять, он вытаскивает из живота нож, и с восьмидюймового клинка с травленым узором капает кровь. И в это мгновение я слышу карканье. Нам не уберечься. Не сбежать. Это смерть.

– Они здесь, – говорит Райкер, глядя на что-то за моей спиной. Держа нож у бедра, он расставляет ноги и втягивает носом воздух.

Я слышу тяжелую поступь двух мужчин.

– Нам нужна только добыча, – говорит один. – Уходи, и мы обо всем забудем.

– И даже дадим тебе долю, – добавляет второй.

Райкер не отвечает. Вернее отвечает, но без слов.

Он взмахивает ножом, я слышу топот, затем истошный крик, чавканье пронзаемой плоти, хруст кости. Хоть бы это был не Райкер, молюсь я, когда рядом со мною падает мертвое тело – один карий глаз глядит на меня, а из второго торчит кинжал.

– Остановитесь, – слышится издалека.

За Райкером и вторым беззаконником, сражающимся за нож, я вижу третьего беззаконника, который бежит к нам. Надо что-то делать, нельзя бездействовать.

Сбросив на землю узел с одеялами и шкурами, я вытаскиваю из него кинжал и вскакиваю на ноги. Я хочу помочь, пытаюсь помочь, но они двигаются так быстро. Мне не хочется задеть Райкера, который и без того тяжело ранен, но, если я что-то не предприму, нам никогда не добраться до берега. Я уже готова броситься в бой, когда второй беззаконник ударом сапога валит Райкера на колени и приставляет к его горлу нож. Райкер смотрит на кинжал в моей руке, и я понимаю, чего он хочет – я должна бросить ему оружие, как тогда, когда мы перебрасывали друг другу кинжал, чтобы скоротать время.

Дрожащей рукой я бросаю кинжал рукоятью вперед, мгновение мне кажется, что я не вложила в бросок достаточно силы, но Райкер ловит оружие и вонзает клинок между ребер противника – однако тот успевает полоснуть его по горлу.

Повисает мертвая тишина.

Земля перестает вращаться.

Птицы перестают петь.

А в следующий миг все невероятно ускоряется.

– Беги, – с трудом выговаривает Райкер и, истекая кровью, валится наземь.

Глава 81

Я стою, застыв, не зная, что делать, как дышать, когда до нас добегает третий беззаконник. Бросив взгляд на Райкера и двоих беззаконников, лежащих на земле, он рычит:

– Умереть должна была только ты.

Эти слова приводят меня в чувство… и я бросаюсь назад, в становье. Мчась на юг вдоль ограды, я пробегаю мимо опустевших засидок беззаконников, глаза мои застилают слезы. Я слышу за спиной шаги, но не оглядываюсь – не могу смотреть на мертвое тело Райкера. На место, где он погиб. Рядом с моей головой пролетает метательный нож и слегка задевает ухо. Я лавирую среди деревьев, пытаясь оторваться, но беззаконник не отстает. Он ухитряется схватить меня за плащ, разрывает его еще больше, но я лягаюсь изо всех сил, вырываюсь и продолжаю бежать. Продолжаю сражаться, хотя понятия не имею, за что. Райкер велел мне бежать, вот я и бегу – и это единственное, о чем я еще могу думать.

– Откройте ворота! – воплю я, подбежав к ним.

Я слышу, как девушки спорят: открывать или не открывать, но у меня нет времени. Мне не удастся взобраться на ограду. Теперь уже нет.