Год Быка

Себя ведём порой беспечно.
И много расточаем сил.
Как будто будем жить мы вечно?
Как будто каждый Богу мил?!

А иногда не замечаем

Мы половиночку свою.
А, если взглянем, понимаем…
И я себя на том ловлю.

С годами красоты поменьше.

Друг другу каждый не так мил.
Зато моральных сил побольше.
А, кто не знает, тот не жил!

Привязанность, привычка тоже

Связали нас на все года.
Об этом забывать негоже.
А вспоминать… лишь иногда.

Не надо циклиться на сроки.

У нас всегда одна беда.
Нас закалили все уроки.
Сплотили общие дела.

Давно живём одной семьёю.

Нас не коснулся адюльтер?
Я иногда горжусь тобою.
У нас ведь много было дел.

Вот взглянешь на подружку спьяна.

И это вовсе ведь не сон.
Она совсем уж не Диана.
И я давно не Аполлон.

Но ведь красавицы, конечно,

Все женщины в расцвете сил.
Об этом спорить можно вечно.
Но кто, кого, о том просил?

Давно я не писал сонетов.

И я себя за то корю.
Нашёл я повод для куплетов!
Жена, тебя благодарю!

Задерживалось лишь поздравление от племянника Платона Василия Степановича Олыпина. Поэтому дядьке самому пришлось уже поздно вечером позвонить племяшу и напомнить тому о юбилее своей жены, на что верующий неуклюже оправдал свою фактически забывчивость невосприятием дней рождений в принципе, как верующим человеком.

– «Да! Я ещё не видел ни одного порядочного верующего!» – поначалу раздражённо парировал Платон.

– «А я?!» – на том конце провода вскочил Василий.

– «А ты вдобавок ещё и этого не понимаешь, или не хочешь понимать! Значит ты или лицемер, или заблудший в стаде!» – усадил он того обратно.

Но дядька и племянник никогда не обижались друг на друга, так как во многом Платон давно заменил ему отца.

Следующие три дня супруги занимались закупкой продуктов и подготовкой квартиры в высотке на Котельнической набережной к приёму гостей. На время покинув дачу, Егор с Варварой тоже помогали чем могли.

Но и в эти дни вдохновение Платона подвигло его на новое и оригинальное стихотворение по мотивам многих песен Жана Татляна.

Получилось, как бы попурри, но не из готовящегося к застолью мяса, а из названий некоторых песен маэстро.

Платон и назвал его, а фактически песню, «А ля попурри»: