Год Единорога

Вырубленная в скалах дорога вела все дальше вниз, к подножью гор. Все чаще стали встречаться деревья, на обочинах появилась трава. Дождь все еще продолжался, но теперь уже не казался таким холодным. Я так и шла по дороге, пока не добралась до густой рощи. Деревья здесь стояли еще голые, но ветки их переплетались так густо, что вполне могли укрыть от дождя. Руки и ноги мои уже налились свинцовой тяжестью, и от усталости я еле-еле двигалась. К тому же, мне было так холодно… Неужели теперь всегда меня будет мучить этот жуткий внутренний холод?

Внезапно мне стало совсем не холодно. Меня окружили солнце, тепло и аромат цветов. Удивленная, я открыла глаза. На этот раз я не ехала верхом, а сидела в палатке. Откинув полог, я выглянула наружу. Солнце уже клонилась к закату, где-то рядом с палаткой журчал ручей. Я снова оказалась в золотисто-зеленой стране другой Джиллан. Недалеко от палатки я увидела человека и, хотя он стоял почти отвернувшись от меня, сразу узнала его.

— Хейррал!

Он обернулся и взглянул мне прямо в лицо своими зелеными жесткими глазами. Я еще никогда не видела его лицо таким твердым и застывшим, нечем дольше он вглядывался в глубину моих глаз, тем сильнее менялось его лицо.

— Хейррал! — первый раз в жизни я звала на помощь, и, честное слово, никогда еще так в ней не нуждалась.

Он рванулся ко мне неуловимо быстрым кошачьим прыжком и опустился на колени, по-прежнему не отводя взгляда от моих глаз.

Все, что я собиралась сказать, комом застряло у меня в горле, и я могла только повторять его имя. Он обнял меня и забросал потоком вопросов, каких-то слов и требовал от меня ответа, а я не могла ни понять его слов, ни ответить ему, и только его внутреннее требование болью отозвалось у меня в душе.

Внезапно рядом с нами оказались люди. Они схватили Хейррала и вытащили его из палатки, несмотря на сопротивление, а рядом со мной оказался Хальзе. Лицо его исказилось от ярости, глаза метали молнии. Снова он встал между нами, прогоняя меня опять!

— Хейррал, — тихо прошептала я, теперь точно зная — то, на что я в тайне надеялась, оказалось правдой: Хейррал не был в сговоре с остальными, когда они отняли у меня часть души и бросили погибать одну в горах. Может, его обманул облик этой другой Джил-лан? А ей дарил цветы Хальзе, явно ухаживая за ней. А может, он уже успел околдовать ее, и она теперь более благосклонна к нему? И как далеко могли зайти их отношения? И вообще, что она такое, эта другая Джиллан? Есть ли у нее тело, обычное человеческое тело или только призрак, иллюзия? И сколько может она существовать, отделенная от меня и от Хейррала?

Но эта короткая встреча, в любом случае, принесла пользу. Я не сомневалась, что Хейррал узнал меня и многое успел понять, прежде чем его утащили другие. Теперь он знал, что существуют две Джиллан.

Я снова попыталась отыскать другую Джиллан и соединиться с ней. Я хорошо чувствовала связь между нами, но пробиться к ней не могла. Похоже, Всадники будут теперь настороже и постараются любым способом воспрепятствовать нашему воссоединению.

Веки мои отяжелели от усталости, голова сама склонилась на колени. Наконец-то я смогла уснуть и хоть ненадолго забыть все свои горести и тревоги.

12

Сон освежил меня, помог восстановить силы, чтобы снова отправиться в путь. Дорога уже не была прорублена в скалах, а прихотливо извивалась по равнине, ставшей гораздо приветливей. Деревья и кусты здесь уже распустились, и я прямо из зимы вступила в раннюю весну, потихоньку двигаясь к лету. Вот уже появились на кустах такие же сладко пахнущие цветы, как на ветке, подаренной Хальзе той, другой Джиллан. Я пришла в ту золотисто-зеленую страну, о которой мечтали Всадники во время своих странствий.

Я вышла к реке с низкими берегами, заросшими цветущими кустами, спустилась к воде и окунула в нее свои усталые ободранные руки. Прохладно, но терпимо. Тогда я торопливо расстегнула пуговицы, крючки и застежки на своей грязной, вонючей и местами разодранной одежде и быстро разделась. Рана на боку была еще покрасневшей и припухшей, но практически уже затянулась. Я осторожно вошла в воду, и несколько осыпавшихся розовых лепестков прилипло к моим плечам, оставив в волосах и на коже свой теплый запах. Я бесконечно наслаждалась водяной свежестью и даже думать не хотела о возвращении к одежде. Но внутренняя тревога, гнавшая меня вперед, снова вернулась ко мне. Я вышла на берег и с отвращением натянула на себя грязные тряпки, еще недавно бывшие богатым свадебным нарядом.

Дорога тянулась теперь вдоль полей, но местность выглядела пустынной и заброшенной. Поля давно не паханы, не было ни стад, ни отар овец, ни какого-нибудь другого домашнего скота, только множество птиц летало над полями и клевало что-то прямо на дороге у меня под ногами, совсем не боясь меня. Они были такими же яркими и нарядными, как и в долинах Хай-Халлака.