Год Единорога. Романы, повесть

- Я знаю ее имя - леди Элдрис, и это все. А мой отец… - Он поднялся и, отвернувшись, взглянул вдаль, - мой отец среди тех, кто причинил тебе зло. Его гордость уязвлена тем, что его сын всего лишь полукровка.

- Херрел… - Я подошла к нему и положила свою руку на его, но выражение его лица все еще было отсутствующим.

Херрел свистом подозвал своего жеребца и, наконец, обратил на меня внимание.

- Пора ехать.

Мы снова вернулись на дорогу и долго ехали молча.

- Разве нет никакой другой возможности, кроме как догонять Всадников? - спросила я, наконец.

- Мне кажется, у меня есть план или только намек на план, - ответил он, и я не стала настаивать.

Уже под вечер мы снова подъехали к месту, где дороги разветвлялись таким же земляным холмиком, как и на предыдущей развилке. Но на этом холме стояла только одна колонна в самом его центре. Херрел натянул поводья.

Он поднял меня, снял с седла и поставил на землю.

- Заберись наверх и обещай мне, что останешься у подножия колонны, пока я не вернусь. Там ты будешь в безопасности.

Я схватила его за руку.

- Куда ты идешь?

- Я должен найти то, что нам должно сегодня помочь. Подумай о том, что у подножия колонны ты будешь в безопасности. Там может находиться только тот, у кого добрая душа и чистые помыслы.

Я послушалась его и вскарабкалась на площадку на вершине холма. И снова почувствовала себя такой слабой, что с готовностью опустилась на землю у подножия колонны. Херрел съехал с дороги и поехал по равнине. Временами он слезал с лошади и, как мне показалось, рассматривал выступающие корни самых высоких деревьев. Может быть, это все еще была часть леса, но деревья стояли здесь друг от друга на значительном расстоянии и были довольно низкими. Херрел внимательно осматривал их. Наконец он начал копать своим мечом землю под одним из деревьев. Он рубил корни и собирал их в пучок. Потом вернулся ко мне, бросил пук корней у подножия холма и я увидела, что это действительно были корни или обрывки корней. Он еще трижды выкапывал, отсекал и приносил сюда обломки сухих корней, пока их не набралось достаточно для того, чтобы образовать из них выровненную кучу конусообразной формы. Потом он взобрался ко мне наверх, принес свою седельную сумку с продуктами и фляжку, наполненную свежей водой из ручья.

- Что ты хочешь делать со всем этим? - Я указала на кучу корней. И, когда он промолчал, спросила - Скажи мне, что ты хочешь делать, Херрел? Может быть, это защита от нападения врага?

Херрел улыбнулся.

- Ты права, это действительно для меня щит и меч - самое лучшее, что только можно пожелать, Джиллан. Ладно, слушай, что я хочу сделать. Я не хочу ждать, пока они по своему желанию назначат время и место сражения. Я хочу определить это сам и поэтому вызываю их сюда! Когда взойдет луна, я подожгу эту кучу корней, и это привлечет их сюда…

- Сложное колдовство?

Теперь он рассмеялся.

- Сильное колдовство. И при этом произойдет вот что: пламя, поднявшееся над кучей горящего дерева, которое так же старо, как и мы, высветит их низменную натуру. Никогда за все тысячелетия существования Дейла никто не мог заставить Всадника-Оборотня отвечать, когда кто-то обнаруживал его генеалогическое дерево. Я не думаю, что они ожидают от меня такого вызова. Они думают, я удовлетворен, ничем не возмущен и живу только одной надеждой. Поэтому, если я вызову их сюда, то должен быть готов встретиться со всем их могуществом…

- И ты думаешь, что можно…

- Будет ли счастье на нашей стороне, это решится сегодня ночью, Джиллан. Я не знаю, в каком облике они появятся, но когда я назову имя Хальзе и потребую права меча, они вынуждены будут признать мои права. И тогда я смогу действовать…

Херрел знал свой отряд и эту страну, он не выбрал бы этот рискованный путь, если бы был другой. Наши шансы были исчезающе малы.

- Херрел, когда мы вызовем их, у меня не будет права потребовать у них удовлетворения?

Он вынул свой меч и провел кончиками пальцев по его лезвию.

- Существует такой обычай, но…

- Говори же!

- Если ты в свете пламени костров сможешь назвать имя оборотня, тогда он снова примет человеческий облик. И тогда ты сможешь потребовать у него права крови и попросить меня выступить в качестве защитника твоих прав. Но если ты неправильно назовешь имя того, кого ты вызвала, то он может потребовать это от тебя.

- А если нам удастся победить?

- Ты получишь право требовать свое - другую Джиллан. Но если брошу вызов я, то, возможно, они выступят против меня всем отрядом и у меня не будет другого выбора, кроме как между жизнью и позором и смертью.

- Ты думаешь, я не смогу узнать Хальзе? Он медведь.

- Звери, которых ты видела - не единственные образы, которые мы можем принимать, а только самые употребительные. Но при таких обстоятельствах, как эти, он не будет медведем.

- Но ты можешь мне помочь…

Херрел покачал головой.

- Я не смогу сделать этого ни словом, ни делом, ни жестом, ни даже мыслью! Назвать имя - это только твое дело, и только ты в этом сможешь преуспеть или потерпеть поражение. Когда ты встанешь перед ним с мечом, ты будешь тем, кто бросает вызов.