Год Единорога. Романы, повесть

Херрел с трудом пошевелился, словно борясь против чего-то, чтобы протянуть мне меч. И мы стали ждать, стоя возле костра. Луна освещала дорогу, но там не двигалось ничего и нигде, насколько я могла видеть. Через некоторое время Херрел заговорил, и его голос прозвучал так, словно он находился далеко от меня.

- Они идут.

Как близко были они или как далеко?

Когда я должна использовать защиту, которую давала мне пара капель золотистой жидкости? Я вытащила пробку и приложила флакончик к губам.

- Они скоро…

Я выпила. Жидкость была острой и неприятно щипала язык. Я быстро проглотила ее. Дорога оставалась пустой недолго. Это были не звери, не птицы, как я ожидала, несмотря на предупреждение Херрела, а множество непрерывно изменяющихся форм и фигур: от воина к лошади, которая оседала и превращалась в ползущее на животе чудовище, чешуйчатый дракон, который встал на дыбы, превратившись в человека, но в человека с крыльями на плечах и лицом демона. Все беспрерывно изменялось, и мне стало ясно, что я была слишком самоуверенна. Как я могла среди такого множества издевающихся надо мной масок найти Хальзе? Если моли не поможет моему двойному зрению, я буду побеждена прежде, чем начнется борьба. Я постаралась сконцентрировать свое внимание на какой-нибудь одной фигуре в этом хаосе растворяющихся и снова формирующихся существ. А потом…

Из моей руки, сжимающей рукоятку меча Херрела, вылетело голубое пламя и окутало клинок. И я увидела…

За сетью изменяющихся форм я увидела человекообразных существ, которые сконцентрировались на том, чтобы поддерживать эту колдовскую картину, которую они сплели.

- Я вызываю вас! - громко сказала я.

- Всех или одного?

В действительности ли я услышала это или это был только мысленный ответ, который я восприняла?

- Одного, от которого зависит все.

- И что это за «все»?

- Мое другое «я», колдуны!

Я изо всех сил удерживала свое двойное зрение. Хальзе, да, я нашла его, был слева от того места, где стояла я.

- Ты назовешь имя, колдунья?

- Я назову имя.

- Согласны.

- Согласны во всем? - Продолжала настаивать я.

- Во всем.

- Тогда… - Я указала мечом на Хальзе, - вызываю среди вас Хальзе.

Тени забурлили и забушевали еще сильнее, затем они слились и исчезли. Перед нами стояли люди. Хирон вышел вперед.

- Ты назвала имя правильно. Что ты требуешь теперь?

- Это требование - одно из моих прав, - рука моя скользнула по рукоятке меча и я протянула его Херрелу, чьи пальцы в то же мгновение перехватили рукоятку.

- Да будет так! - Хирон говорил так, словно оглашал смертный приговор, и это относилось к нам, а не к одному из его спутников. - По обычаю отряда? - спросил он Херрела.

- По обычаю отряда.

Теперь все мужчины задвигались. Хирон снял накидку со своих плеч и положил блестящую шкуру лошади на дорогу. Харл и трое других сняли свои шлемы и положили их по углам накидки, так что гербы их были обращены внутрь. На расстоянии одного метра от краев накидки глубоко в почву четверо мужчин воткнули четыре меча. Четыре другие накидки скатали валиками и положили между мечами, так что образовался четырехугольник.

Хальзе отложил свою накидку и свой щит в сторону и подошел к накидке Хирона. Херрел встал перед ним. Хальзе улыбнулся - и я уже видела у него такую улыбку и ненавидела его за нее - улыбку того, кто уже протянул руку, чтобы схватить то, что он считал своим.

- Итак, у нее гораздо больше сил, чем мы думали, неудачник. Но теперь она допустила ошибку, потому что выбрала меч и тебя, чтобы действовать им.

Херрел ничего не ответил. Лицо его было лишено всякого выражения. Он бросил взгляд на Хирона, который вышел в центр лошадиной шкуры и теперь стоял между двух бойцов.

- Это поле боя. Вы будете сражаться, пока у одного из вас не пойдет кровь или кто-то не переступит край поля боя. Тот, кто хотя бы одной ногой переступит край, считается сбежавшим с поля боя и все права на победу переходят к другому.

Потом он повернулся ко мне.

- Если ты потеряешь своего бойца, ты будешь принадлежать нам и мы сделаем с тобой все, что захотим.

Я знала, что он имеет в виду: они отдадут остатки моих жизненных сил своей фальшивой Джиллан. И это наполнило меня еще большим страхом. Но я надеялась, что он не сможет прочитать по моему лицу, каких усилий мне стоит отвечать ему холодным тоном.

- Если ваш боец будет побит, мой Лорд, то вы добровольно отдадите мне то, что вы похитили у меня. Это наш договор. И хотя я больше не задала ему ни одного вопроса, он сказал: Это наш договор, - потом взмахнул платком в воздухе и крикнул: Давай! - И спрыгнул с накидки.

Я не боец, который понимает толк во владении мечом, и думала, что Всадники, которые ходят в битву в обличье животных, такое умение сочли ненужным. Но, оказывается, они умели сражаться не только зубами и когтями, но и мечами.