Год Единорога

— Да, я могу это понять. Но что произойдет, если лорд Имграй узнает правду? Он твердо решил отправить Маримму ко всадникам и делает это по своим личным мотивам. И он не такой человек, который может позволить перевернуть его планы.

— Я знаю это. Но мне совершенно ясно, что он спешит и у него осталось не так уж много времени для того, чтобы достигнуть места встречи. Он не успеет вернуться назад в Норстадт, а его честь обязывает передать всадникам всех невест.

Кильдас рассмеялась.

— Ты мыслишь четко и целеустремленно, Джиллан. Мне кажется, что твоя защита против его гнева очень действенна.

— И тебя… Тебя не страшат эти… Дикие люди? Ты сама выбрала свою судьбу? — спросила Сольфинна.

— Не знаю, какие ужасы меня ждут в будущем. Но все же лучше ехать по долине к подножью горных пиков, чем смотреть на них из тени, — ответила я. Все же мое мужество было не так велико, как я хотела это показать. Может быть, я оставляла позади себя меньшее зло, чем то, что меня ожидало. Но об этой возможности мне не хотелось думать.

— Великолепная философия, — заметила Кильдас. — Она может и дальше поддерживать и вести тебя, сестра-невеста. Ага, кажется, нам все же дадут передохнуть.

После нескольких слов, сказанных лордом Имграем, мужчины из эскорта подошли к нам, чтобы помочь слезть с лошадей и отвести в домик сторожевого поста. В караульной мы столпились у огня, чтобы согреть руки и размять ноги и спины. Как всегда, я держалась от нашего предводителя как можно дальше. Он, наверное, подумал, что Маримма ненавидит и боится того человека, по чьей воле оказалась здесь. Во всяком случае, он тоже счел за лучшее оставить меня в покое и поэтому не приблизился ко мне. Я незаметно стояла в углу вместе с Кильдас и Сольфинной и мы пили из бокалов горячий бульон, который нам налили из огромного общего котла.

Мы еще не закончили свой скудный обед, когда лорд Имграй обратился к нам всем:

— Снегопад на плоскогорье прекратился. Хотя это и тяжело, но мы должны двигаться дальше и к наступлению ночи достигнуть Кроффа. Времени у нас мало и на следующий день мы должны быть уже на Перевале Соколов.

Послышались тихие слова протеста, но никто не осмелился возразить во весь голос. Перевал Соколов — это название мне ничего не говорило. Может быть, это и было условленное место встречи?

Счастье благоволило мне и дальше. Все еще не разоблаченная, я вместе с другими девушками достигла замка Кроффа, горной крепости, в которой теперь осталась только четвертая часть ее гарнизона. Нас ввели в длинную комнату с лежащими на полу соломенными матрацами, и мы были вынуждены довольствоваться теми «удобствами», которые были в этом горном гнезде, непрерывно подвергавшемся атакам противника на протяжении многих лет.

Сильно устав, я провалилась в глубокий сон без сновидений. Но потом внезапно проснулась, и мне показалось, что я услышала какой-то зов. Мне почти удалось услышать эхо какого-то очень хорошо знакомого мне голоса — монахини Алюзан? — который настойчиво велел мне сделать что-то. И чувство это было так сильно, что я вскочила и только потом поняла, где и с какой целью я нахожусь. Я увидела соломенные маты и услышала дыхание других девушек.

Теперь я полностью проснулась, полная беспокойства; что-то тянуло меня надеть дорожную одежду и выйти наружу, потому что мне был необходим свежий воздух.

Я тихо выскользнула из своей спальни в коридор и поднялась по лестнице, которая вела на террасу. Снег покрыл все вокруг, было довольно светло, но высокие темные горы были только силуэтами, кое-где посеребренными скрытой облаками луной.

С гор веял свежий ветер. Но теперь, когда я вышла сюда, то, что заставило меня сделать это, уже исчезло. И я не могла понять, что все-таки привело меня сюда. Несмотря на накидку, мне стало холодно от ветра, и я шагнула назад, к двери.

— Что ты здесь делаешь?

Этот голос я узнала сразу. Каким образом и почему лорд Имграй ощутил вместе со мной потребность подышать свежим воздухом, среди ночи, я не знала. Но не могла избежать этой встречи.

— Мне захотелось на свежий воздух… — мой ответ был глуп и бессмыслен. Обернувшись, я была вынуждена защищать рукой глаза, потому что он направил мне в лицо свет переносной лампы.

Но он, должно быть, сначала заметил герб на куртке Мариммы, потому что крепко взял меня за плечо и подтянул поближе.

— Глупышка! Маленькая глупышка! — Я вздрогнула, услышав его властный голос, который однако относился не к Маримме, а к моим собственным радостям и горестям. И это придало мне какую-то силу, я отпустила руку и встретила его взгляд.

— Ты не Маримма, — он еще крепче схватил меня и поднес лампу поближе.

— Но ты одна из тех, кто легально ехал со мной. Кто ты? — Его пальцы, как острия пяти мечей вонзились в меня, и я хотела закричать.

— Я одна из невест, мой лорд. Я — Джиллан из Норстадта.

— Так! И она отважилась на это, эта женщина…

— Нет, — я даже не пыталась освободиться от его хватки, а просто стояла. — Это был мой собственный план.

— Твой! И что ты собираешься делать со всем этим, что тебя никак не должно было касаться? Ты в этом горько раскаешься…