Год Единорога

Он сдерживал свой гнев, но от этого был еще опаснее.

— Время для раскаяния прошло или еще не наступило. — Я постаралась обдуманно выбрать слова, чтобы привлечь его внимание и заставить его задуматься. — Время сейчас не ваш союзник, мой лорд. Вернувшись в Норстадт, вы потеряете его слишком много. Если вы отправите меня назад с вашим человеком, у вас будет недостача, потому что на Перевале Соколов должна быть двенадцать и одна невеста, иначе пострадает ваша честь.

Он начал трясти меня с такой силой, что я моталась в его руках, как соломенная кукла. Потом он оттолкнул меня от себя так, что я, поскользнувшись на снегу, упала и больно ударилась об ограждение террасы. Думаю, что в это мгновение ему было все равно, даже если бы я перелетела через ограждение.

Я снова поднялась, все мое тело дрожало. Плечо невыносимо болело, и страх перед тем, что чуть было не произошло, все еще сковывал мои члены. Но я смотрела на него с поднятой головой и хорошо знала, что должна сказать ему.

— Вы должны представить меня как невесту, мой лорд. Я здесь, и охотно могу подтвердить, что я здесь по вашей воле, если будет необходимо мое свидетельство. А у вас все еще останется Маримма, которая обладает такой красотой, что ей без труда можно будет найти подходящую пару. Неужели вы от этого что-нибудь теряете?

Он тяжело дышал от волнения, но я правильно оценила его как человека, способного держать свои чувства в узде, если это нужно для выполнения его планов. Когда он подошел ко мне и поднял лампу, я поняла, что избежала огромной опасности. Его мозг уже работал, переваривая то, что я ему только что сказала.

— Джиллан, — в его устах мое имя прозвучало глухо и сухо. — И ты думаешь, что соответствуешь всем условиям?

— Я — молодая девушка, мне около двадцати лет, я была приемной дочерью лорда Фарно из Тантреда и его жены. Они подобрали меня, когда я была еще маленькой и находилась в плену у ализонцев. Охотник из Ализона сохранил мне жизнь, а лорд Фарно держал меня для каких-то своих целей, так что мое происхождение можно рассматривать, как благородное.

Он пристально осмотрел меня с головы до ног. Его взгляд сконфузил меня, и он понял это. Я сдерживала свою досаду и понимала, что он знает об этом.

— Ты права — время поджимает нас. Им нужно вручить двенадцать и одну невесту. Но все это может оказаться не таким, каким ты себе это представляешь, девушка.

— Кто не ожидает ни добра, ни зла, у того есть все шансы получить и то, и другое, — резко ответила я ему.

На его лицо набежала легкая тень, которую я не смогла понять.

— Откуда охотник тебя взял? — В его голосе был интерес к моей личности, но он не мог использовать это в качестве инструмента для своих целей.

— Не знаю. Я помню только, что находилась на корабле во время шторма, а потом в порту, где меня подобрал один из воинов лорда Фарно, — правдиво ответила я.

— Этот охотник тоже участвовал в заморской войне? Эсткарп? — Он швырнул в меня это последнее слово, словно хотел увидеть мою реакцию на него.

— Эсткарп? — повторила я, потому что это слово ничего не значило для меня. — Это враг Ализона?

Лорд Имграй пожал плечами.

— Так говорят. Но для тебя это неважно. Ты уже сделала свой выбор и поэтому останешься невестой.

— Большего я и не желаю, мой лорд.

Он проводил меня обратно в спальню девушек, и когда дверь за мной закрылась, я услышала, как он вызвал стражников и они встали у нашей двери. Я снова легла на свой соломенный матрац. То, чего я так опасалась с тех пор, как покинула монастырь, было уже позади. Я преодолела уже два барьера, находящихся между мной и тем, что я искала. Теперь я всеми своими мыслями вернулась к третьему — к тому, что ожидало меня на Перевале Соколов.

Мы знали о мужчинах только по разговорам, да по редким посещениям родственников днем, навещавших убежище в монастыре. Хотя я и знала кое-что о мужчинах, но я не знала их. Для монахинь браков не существовало и они не говорили об этом. Я не имела ни малейшего представления о том, что меня ожидало. Не могла также понять страхов моих спутниц, потому что обычные мужчины мне были так же чужды, как и всадники-оборотни с их мрачной репутацией.

На следующее утро лорд Имграй ни словом не обмолвился о нашей предыдущей встрече. И я снова накинула на себя свою маскирующую вуаль, благодаря которой другие девушки не догадывались, что я не Маримма. Но мне казалось, что по мере того, как наше путешествие подходило к концу, другие невесты становились все тише и молчаливей, видимо для того, чтобы справиться со своими собственными страхами и обнадежить себя, насколько это было возможно.