Год французской любви

- Погоди, а Бурляй... Это тот самый, который в машине сгорел в 95? Ну, возле заправки, ночью? Он ещё на 27-ом квАртале жил? Он, да?

- Да не знаю я, может быть.

- Не, в машине сгорели тогда двое - Димон с Пестрого двора и Шанхай, рыжий. А на 27-ом нету никакого Бурляя.

- Ладно, пацаны, хрен с ним, с Бурляем этим. Дай-ка помидорчик. Кто ещё чего-нибудь расскажет, повеселее?

История вторая

Серый.

Мне тогда было лет двенадцать, ну в крайнем случае - тринадцать, возраст тут роли не играет. Я был обычным подростком периода полового созревания, как любят писать циники от литературы, "молочно-восковой" зрелости, в меру прыщавым, в меру упрямым, в меру любопытным.

Родители мои развелись давно, отца я по сути и не помню, и после развода мама, прихватив меня, умчалась из Москвы в небольшой городок на Средней Волге, который так и назывался - Средневолжск. Маме надо было "сменить обстановку", что она и сделала, оставив в Москве кучу престарелых родственников и двухкомнатную квартиру.

Мама моя вообще - человек уникальный. Кандидат наук в тридцать два, она произвела на руководство единственного в Средневолжске крупного предприятия - Радиопромышленного завода, неизгладимое впечатление: "Из Москвы! Инженер! Кандидат! Красавица!".

Мы быстро получили квартиру в новом доме, мама неплохо, очень неплохо - завод был оборонным, а на подобных предприятиях тогда платили, зарабатывала, жизнь наладилась, по-моему, у мамы даже были романы с кем-то из сослуживцев, но надо отдать ей должное - домой она никого никогда не водила.

В принципе, до тех самых событий, о которых я хочу рассказать, жизнь моя была абсолютно безбедной, ну, не считая мелких детских неприятностей.

Мы, ватага сверстников с одного двора, шатались по окрестностям, играли в футбол на старом поле возле "тринадцатой" школы, враждовали с пацанами из "седьмого" дома, втихаря курили, взрывали самодельные "бомбочки", играли в многочисленные пацаньи игры, словом, все было нормально, как у всех, причем - как у всех по всей огромной стране, исключая, пожалуй, лишь детей, живших в центрах больших, за миллион жителей, городов...

Первый раз о Сером я услышал случайно - мама приехала с работы, позвала меня, болтающегося в нашем огромном, метров двести на двести, заставленном гаражами и голубятнями бывших блатных, дворе, ужинать, и пока я прощался с приятелями, остановилась поболтать со своей знакомой из пятого подъезда, тетей Алиной, которая работала в книжном магазине, а по сему имела шикарную домашнюю библиотеку, которой, впрочем, любезно разрешала мне пользоваться.

Я, по совести сказать, мальчик умный, но не рассудительный, имел в ту пору одну идиотскую привычку: пугать. Я просто обожал подкрадываться ко всем своим знакомым, неслышно подбегать на улице, и вдруг резко хлопать по плечу и только-только прорезавшимся басом рявкать в самое ухо какой-нибудь бред.

Не помню, с чего, но я решил напугать свою маму. Заметив, что она стоит спиной к открытой двери нашего подъезда, я прошмыгнул вдоль забора школы, прячась за кустами, за дом, нырнул в квадратное окно давно освоенного нами, и поэтому почти родного подвала, поднялся по ступенькам подвальной лестницы, и оказался в подъезде, в нескольких шагах за маминой спиной.

Я уже было собирался выскочить с жутким криком, чтобы потом насладиться зрелищем насмерть перепуганных женщин, хотя ещё далеко не факт, что они бы испугались, но тут я услышал такое, что заставило меня забыть обо всем и внимательно вслушиваться в слова.

Говорила тетя Алина. Начала разговора я не слышал, но в женских разговорах это особо и не важно - все становиться понятно и в середине, и даже в конце:

- ...Ходит он в сером плаще и резиновых сапогах! Говорят, что он жил раньше на Затоне, потом его посадили за убийство, а он сбежал! Вчера мальчишку нашли в колодце канализации, двенадцать лет всего. Он его... И убил потом, ножом изрезал всего, представляешь!

- Что же его не поймают?

- Ловили уже, вся милиция на ушах, а толку! Он, Серый этот, в Разинских пещерах прячется, а там разве найдешь! Ты своего предупреди, чтобы один нигде не лазил, да и с пацанами тоже - что они смогут против маньякА!

Тетя Алина произнесла это слово с ударением на последнем слоге, и именно это почему-то ввергло меня в состояние ужаса - по городу бродит страшный маньяк в сером плаще и сапогах, ловит пацанов, насилует и убивает! Было от чего прийти в ужас! А то, что маньяки насилуют свои жертвы, я в те годы уже знал досконально - дворовое воспитание первым делом заполнило сексуальные бреши моего интеллекта, впрочем, на этом и остановившись.

Я стоял в подъезде, прикрывшись половинкой двери, и слушал леденящие кровь подробности - оказывается, за Серым человеком числились не только пацаны, но и девчонки, и общий счет его жертв перевалил за десяток, но все это он творил в других городах, и вот теперь добрался и до своей родины, до Средневолжска!