Год, когда я был собакой

— О, когда она превращается в лису, она может делать все, что пожелает. Ведь лисы в этой стране — самые уважаемые и свободные звери. Но больше всего на свете она любит бежать вперед — через лес, кустарники и поле, карабкаться по пригоркам и скалам… Когда она бежит, то ее пушистые уши развеваются по ветру и она чувствует, как ветер колышется в ее густой шерсти. А когда она поднимает голову, то видит, что ее всегда и везде сопровождают Лисоны…

— А кто такие Лисоны?

— О, Лисоны — это легендарные, летающие лисы. Они огромные, как самолет или как дракон из сказки. Но только им, чтобы летать — не нужны крылья. Они словно парят в воздухе, высоко, помахивая своими огромными «толстопушными» хвостами. Обычные люди не видят Лисонов. Но те, кто знает и верит в их существование — точно чувствует, когда они пролетают над землей, охраняя всех и заслоняя от любой беды. Возможно, благодаря Лисонам, в волшебной стране почти нет проблем…

— Ты это все придумываешь, папа?

— Нет, конечно же нет.

— Откуда ты это знаешь?

— Оттуда же — откуда и ты… Ведь это ты придумала, доченька. Вчера написала о Лисонах и Лисяндии…

— И о тебе… но… мама сказала, что это глупости. И чтобы я больше такого не писала.

— Да, но ты же знаешь, что маленькая волшебница имеет секреты. Почему бы тебе не завести хотя бы один — и никому не рассказывать о нем?

— Ты думаешь?

— Я думаю, это правильное решение. Когда-нибудь, когда ты вырастешь, ты встретишь кого-то, кто не будешь считать это глупостями. И обязательно расскажешь ему о Лисяндии и Лисонах.

Девочка еще долго сидела на крыльце, что-то записывая в тетрадку, пока ее не позвали ужинать. Она была одна на улице. Хотя могло показаться, что нет. Пес внимательно наблюдал за ней, и ему казалось, что она все время с кем-то разговаривает. С кем-то очень важным… Когда ее наконец позвали, это было так резко, что она вскочила, спрятала тетрадку под крыльцо и побежала. Пес аккуратно вышел из-за кустов. Сунул морду под крыльцо и достал тетрадку. Он развернул и начал читать рассказы девочки. Там были разные истории. Про нее, про волшебную страну Лисяндию, про Лисонов и про папу, «которого она тоже, кажется, выдумала», — подумал пес…

Подвиг

«Так странно, — думал пес, — девочка разговаривала сама с собой — и как будто с кем-то, кого не было видно. Может быть, она и правда ведьма — и видит тех, кого другие не видят. Но как она превратила его в собаку, а его собаку — в него самого? Ведь они никогда не встречались… Или встречались, просто он никогда ее не замечал. Может быть, она обиделась на него, мальчика, что он ее никогда не замечал — и решила превратить его в собаку, которая теперь все замечает…».

Так думал пес, лежа в кустах черники, на мягкой подушке из мха. Сквозь ветки сосен пробивалось солнце. И псу-мальчику казалось, что он и правда в какой-то сказке. И уже совсем верилось, что он заколдованный пес. А иногда казалось, что, может, он и вовсе — настоящий пес. А то, что он мальчик — ему просто приснилось.

Он также думал о том, что говорила девочка. Как она мечтательно произносила «папа», как будто «папа» это что-то сверхъестественное. Так про Деда Мороза говорят дети, которые еще в него верят. А она «папа, папа». Ну вот у него был папа. Он с утра уходил на работу. А вечером приходил. И не читали они никаких там историй и не беседовали ни о каких «лисонах»…

И все же пес почему-то чувствовал, что скучает по папе. И по маме тоже. Он как будто не мог себе объяснить, что такое происходит внутри него самого. Но чувствовал что-то такое, от чего собаки обычно воют что ли. Но он все же не был до конца собакой. И поэтому не выл. Он закрыл морду лапой и попытался не думать об этом, ведь у него были задачи поважнее. Найти того, кто их с Боней превратил. Но солнце так припекало, а мох был таким мягким, что совершенно не хотелось никуда идти, ничего узнавать. А просто валяться.

«Да, будь тут моя бабушка, она бы меня осудила», — думал мальчик-пес.

Бабушка никогда не одобряла этого «валяльного» настроения.

Очевидно, мысли бабушки даже издалека как-то взяли и материализовались, потому что то, что пес услышал, заставило его моментально вскочить с мягкой постельки.

— Эй, тебя как зовут?

— Лиза…

— А сколько тебе лет?

— Десять…

— Ну значит десять раз получишь.

Буквально в двух шагах от лежбища пса происходило что-то странное.

Двое мальчишек возраста Юры (то есть им было лет по 11) стояли в паре шагов от той самой странной девочки, которую пес-мальчик видел накануне на крыльце.

Лиза вся как-то сгорбилась, почувствовав неладное. Но почему-то не уходила и даже не убегала, хотя ее никто не держал.

Один из мальчиков держал в руках довольно большую сучковатую палку. А второй как будто «отдавал ему приказы».

— Эй, Серега, давай, огрей ее!

Но Серега почему-то медлил. И сквозь зубы цедил слова, которые то ли не долетали до Лизы, то ли она настолько испугалась, что не понимала, что он говорит.

— Беги… Бегиииии, — шипел Серега. Но Лиза не двигалась с места.

— Так, ты трус, давай я сам, — крикнул Серегин командир.

Он выхватил палку, размахнулся и… упал на землю.