Год кометы и битва четырех царей

Нотариус отчитался перед Паулосом в делах: акции Вест-Индской компании держатся высоко, за четыре года случилось всего два кораблекрушения, причем в обоих случаях жемчуг был спасен. Паулос спросил нотариуса, не продается ли какой-нибудь дом в городе, и тот рассказал о доме фокусника Макарони, служанка Фелиса продаст его задешево, себе оставит только домик в огороде да яблоко, дающее долголетие. Паулос купил дом, нотариус и его племянник, художник, рисовавший эстампы и плакаты, которые слепые носят на груди, подыскали мебель, ковры, сделали запас полотняных простыней и наняли двух служанок — тетку и племянницу. Тетка была заикой с детства, а племянница, чтоб не обижать тетку, тоже заикалась. Одна из родственниц Паулоса подарила ему писанный маслом портрет его бабки со стороны матери, сказав при этом, что мать была очень на нее похожа. Паулос садился перед портретом и дожидался, когда же ласковый взгляд и нежная улыбка растворятся в воздухе. Но тут ему пришлось запастись терпением. Однажды он задремал, сидя перед портретом, и его разбудил звон от крышки кастрюли, оброненной в кухне то ли теткой, то ли племянницей, и вот в это мгновенье он впервые почувствовал, как с портрета льется на него нежность, точь-в-точь как это бывало в детстве. Паулос зажег все светильники в зале и вышел на просторный балкон. Шел сильный дождь. Паулос стал под дождем возле карликовых апельсиновых деревьев, которые в это время цвели, а росли они в вазонах из обожженной глины. Долго вдыхал пьянящий апельсиновый запах. Промокнув под дождем, впервые вспомнил, как мать купала его, что-то напевая. И теперь этот голос исходил от дождя, от мокрой травы, от корней деревьев, от старого орешника. День, прежде чем угаснуть, окрасился в нежно-розовые тона. Дождь перестал, под застрехой щебетали в своих гнездах ласточки. Прозвонил будильник Фахильдо, возвещая час молитвы. Из столовой доносился запах горячего свежеиспеченного хлеба. По желанию хозяина буханки выкладывали на обеденный стол. Паулос заказал специальные жестяные формы с оттисненной буквой «П» и корабликом, плывущим из Вест-Индии. Ему нравилось узнавать эти оттиски на больших круглых буханках и поглаживать их пальцами. Понемногу он начал ощущать, что он дома.

V

Паулос повстречал Марию, но та его не узнала. Подперла щеки руками и напрягла память. Голубые глаза глядели поверх головы Паулоса куда-то вдаль.

— Ты стояла между черноволосой служанкой и мной вот здесь, рядом с колодцем.

— Ничего не помню. Забыла лицо Фахильдо, вспоминаю только его слова: «У тебя, Мария, будет все, о чем ты мечтаешь! Все, о чем мечтаешь!»

Мария распускала косы, золотистые локоны волнами падали на плечи. Подставляла сложенные ковшом ладони под струи воды у каждого источника. Когда впервые пришла в дом Паулоса, ей стало страшно.

— Говорят, в черной кукле фокусника прятался хромой бес. Ты его не встречал?

— В полнолуние я слышу по ночам, как он стучит посохом по ступеням лестницы, которая ведет на чердак. Тук… тук… тук… Девять раз, по числу ступеней.

Марии стало еще страшней, и она спряталась в клетку для голубей, единственное, что осталось в доме из имущества Макарони. Это была овальная, сплетенная из ивовых прутьев клетка высотой в полный человеческий рост. Прутья были белого и розового цвета, Мария касалась головой качелей для голубей. Паулос засмеялся и положил в кормушку печенья, а в поилку налил молодой малаги.

— Заперев клетку на две задвижки, ты защитишь меня от черта, но в то же время сделаешь своей пленницей.

Паулос пододвинул к клетке табурет, сел, заложив ногу на ногу, и стал смотреть на Марию с беспредельной любовью.

— Дай мне руку.

— Que devenir si cette main presse la mienne d’une certaine facon?

— На каком это языке?

— На французском. В одном романе юноша спрашивает себя, что будет, если некая красивая женщина однажды по-особому пожмет ему руку.

— Он знал ее или мечтал о ней?

— Знал и мечтал.

— А сам он пожал ей руку по-особому?

— До этого места я не дочитал.

— Он держал ее в плену? А что, если я пожму твою руку по-особому?

Паулос подумал, что он сейчас заплачет.

— Что с тобой?

— Я хочу сказать, Мария, что мы в мире одни, и весь мир у наших ног.

— Плененная голубка — владычица мира?