Год короля Джавана

— Благодарю вас, господа. Теперь у меня появилась новая причина для беспокойства. Это не ваша вина, — добавил он, улыбнувшись. — Просто все это означает, что я ступаю по лезвию меча, а не просто по натянутому канату. Но давайте спустимся в банкетный зал и раздобудем чего-нибудь поесть.

Он продолжал размышлять о том, как лучше выправить положение, пока они с рыцарями трапезничали, и их веселая болтовня почти не отвлекала его. Возможность разрыва с Келдором, не говоря уж о войне с захватчиками из рода Фестилов, вернула его к мыслям о том, что очень скоро ему предстоит участвовать в настоящих сражениях, а не только в подковерных битвах с бывшими регентами. После обеда все они отправились на небольшую верховую прогулку вдоль берега реки, ибо король решил для себя, что отныне будет как можно больше времени посвящать подобным упражнениям, дабы как следует подготовиться к ожидающим его неприятностям. Спустя совсем немного времени у него отчаянно разболелись ноги.

— Я хочу вновь возобновить тренировки, — заявил он Роберу с Джейсоном, когда они остановили лошадей в тени каменного моста, пересекавшего реку вблизи города. — Я не держал меч в руках добрых три года, если не считать того раза, когда порезался на совете по престолонаследию. И даже не уверен, что сейчас вспомню, как правильно держать лук.

Последнее утверждение едва ли соответствовало истине, и все это знали, ибо уже в двенадцать лет Джаван был куда искуснее в стрельбе из лука, чем большинство халдейнских стражников. Джейсон сам занимался с ним в свое время, ибо стрельба была одним из немногих воинских искусств, где увечная нога отнюдь не считалась помехой.

А вот фехтование — дело другое. И не было никаких сомнений, что после трех лет ученых занятий в семинарии Arx Fidei Джаван сильно утратил форму, ибо там у него практически не было возможности для подобных занятий. Однако король должен владеть оружием, если хочет вести солдат в битву, не говоря уже о том, чтобы защищаться от бунтующих подданных.

— Что, передаете власть в наши руки? — спросил его Робер и бросил на него многозначительный взгляд, так что Джаван понял, что в скором времени ему придется потрудиться, и очень усердно.

— Я бы не просил, если бы твердо не был в этом уверен, — отозвался Джаван. — Я понимаю, что мне придется нелегко. Но вы должны сделать из меня настоящего рыцаря, ведь я должен быть достоин тех клятв, которыми мы обменялись несколько дней назад.

— Но вы уверены, что сможете регулярно отдавать этому часть времени? — спросил Джейсон. — Ведь рыцарем нельзя сделаться в одночасье или тренируясь от раза к разу, когда появится охота.

— Я это прекрасно понимаю, — ответил Джаван. — Можем заниматься по утрам, когда воздух еще попрохладнее. А прочие дела я отложу на послеобеденное время, по крайней мере до тех пор, пока мы как следует не продвинемся в наших занятиях. Нагружайте меня как можно сильнее, насколько я смогу выдержать, и еще немного сверх того. Я прекрасно отдаю себе отчет, что будет немало пота и боли. Эта мысль не доставляет мне особого удовольствия, но другого выхода нет. В следующий раз, когда кто-нибудь из советников попытается бросить мне вызов, возможно, одними сладкими речами мне от него не отделаться…

Однако именно сладкие речи в ближайшие пару недель помогали Джавану удерживать своих противников в узде, то и дело выбивая их из равновесия. Сейчас больше всего времени уходило на подготовку к коронации, но каждый день он начинал с тренировки, занимаясь то с оружием, то верховой ездой, а то и фехтованием в седле. По несколько часов он наращивал мышцы на плечах и дрался на кулаках с кем-нибудь из рыцарей. Кроме того, помногу часов он проводил у мишеней для стрельбы. Былая ловкость очень быстро вернулась, но он был потрясен, когда увидел, с каким легким луком ему приходится начинать.

Кроме того, немало времени ему пришлось посвятить занятиям с бароном Хилдредом, который взялся восстановить его навыки в верховой езде. Прежде Джаван был отменным наездником, и сейчас он с легкостью вспомнил все, чему его когда-то учили. Однако мышцы слушались его отнюдь не так хорошо, как прежде, и поначалу собственная неспособность преодолевать боль вызывала в нем отчаяние и разочарование. Первую неделю Хилдред напоминал ему самые базовые умения, посадив его верхом на очень смирного, покладистого мерина, и водил только на веревке, заставляя по несколько часов нарезать круги рысью и галопом, совершать невысокие прыжки, намеренно падать с седла… И все это без стремян.

Чуть позже, когда сноровка понемногу стала возвращаться, с арены его начали выпускать во двор, где он работал с копьем или мечом. Как только сил хватило натянуть мощный маленький гнутый р'кассанский лук, он принялся также стрелять с седла. Все это давалось очень нелегко. Однако в этом, как и во всех прочих занятиях, Джаван понемногу преуспел, и с удовлетворением обнаружил, что способен справляться с упражнениями гораздо лучше, чем три года назад.