Год Крысы. Видунья

— Сто блестяшек! — проникновенно прошептал парень, косясь по сторонам. — Да этого путника за двадцатку вообще заказать можно! У нас один даже за пятнадцать взялся, и то с рук сошло!

— Куда заказать? — не поняла Рыска. — В веску вызвать?

— Точно, там и прикопать, чтоб концы в воду.

— Мы же не сделаем ему ничего плохого! — поспешно принялся убеждать девушку уже Жар. — По крайней мере, с бедными зверюшками видуны обходятся куда хуже! Это, если подумать, не кража выходит, а возмездие!

Рыска растерялась. В таком свете идея с похищением выглядела совсем иначе: почти невинно и словно бы даже справедливо. Действительно, не убудет же со злодея-путника часок простоять у дерева! «Бедная зверюшка», как нарочно, сидела к девушке самым облезлым и исполосованным рубцами боком. Правда, глаза как-то подозрительно щурила, но, может, они у нее просто от слабости закрывались?

— Ну не зна-а-аю… — промямлила Рыска. От ее выбора еще никогда не зависело нечто настолько серьезное. Даже когда она Жара спасать бежала — тогда девушка рисковала только собой, а тут и закон преступить придется, и с путником как-то некрасиво получается…

— Пожалуйста, — с непривычной мольбой в голосе попросил Альк, — помоги мне.

— Но ты точно ему ничего не сделаешь?!

— Ничего непоправимого.

— Я прослежу, — заверил подругу Жар. — В конце концов, это всего лишь крыса!

— Пока, — ощерился Альк и, быстро перебирая лапками, вернулся к Рыске под платье.

* * *

Тетя Нилуня была как свежий мед: на кончике ложечки восхитителен, но от выпитого залпом стакана все кишки слипнутся. Поэтому наставник Берек предпочитал принимать ее в небольших дозах, неизменно отказываясь от ночлега. Сегодня же тетушка оказалась особенно невыносима: ее любимый внучек, которого путник втайне терпеть не мог, отчудил такое, что по Пристаням еще год анекдоты ходить будут. Нилуня рыдала, сморкалась в платок и плечо племянника, и даже пирожки у нее — невероятно! — подгорели. Берек расплывчато пообещал что-нибудь сделать (может, даже и сделает), но сейчас думать об этом не хотелось. Тетушка была лишь поводом вырваться из тесных стен Пристани, отдохнуть от глупости учеников и склочности коллег. Путник нарочно растягивал удовольствие, позволяя нетопырю плестись шагом. До темноты как раз довезет до придорожной кормильни с лучшей варенухой в округе.

А еще Берека преследовало предвкушение чего-то приятного, забавного и полезного. «Кошель на дороге найду?» — от нечего делать начал гадать он. Близко, но не то. «Или встречу прекрасную девушку?» Еще теплее…

Нетопырь всхрапнул и прижался к обочине. Задумавшийся путник поднял голову и, вздрогнув, выронил недоеденный пирожок, щедро умащенный тетушкиными слезами: навстречу ему шли две закутанные в дешевые холщовые плащи фигуры. На головах у них красовались холщовые же торбы со свисающими до поясов лямками. В криво прорезанных дырках дико посверкивали глаза.

Жертва и похитители в звенящей тишине поравнялись и… разошлись, неотрывно таращась друг на друга. Путник чуть с нетопыря не свалился, выворачивая шею им вслед. Пройдя еще шагов тридцать, странные типы неожиданно подскочили и опрометью кинулись в придорожные кусты, хрустя ветками. Один — кажется, женщина — тоненько подвывал на бегу, размахивая арбалетом, как сковородкой. Берек натянул поводья. Что за бред?!

* * *

Жар катался по земле, зажимая рот руками, чтобы не хохотать на весь лес.

— Бесстрашные разбойники, — безжалостно комментировал Альк, сидящий на сорванной Рыской торбе. — Гроза дорог и путников! Вы бы с ним хоть поздоровались, что ли. Хорошего пути пожелали.

Рыска чуть не плакала от стыда. Это у нее внезапно сдали нервы, заставив броситься наутек и сдернуть за собой друга. Жар тоже оплошал: так и не отважился заступить путнику дорогу и наставить спрятанный под плащом арбалет.

— Но как он на нас смотрел! — наконец смог выдавить вор, цветом лица почти сравнявшийся с закатным небом. — Честное слово, мне за такой спектакль и сребра не жалко!

— И что нам теперь, догонять его? — жалобно спросила Рыска.

Вся подготовка, все шесть лучин ожидания насмарку! Как Альк и предсказывал, путник появился на старом тракте вечером, когда основная часть купцов и путешественников давно проехала, — в дорогу пускались обычно с утра, на крайняк после обеда. Ни свидетелей не было, ни помех, а она так опозорилась!

— Бесполезно. На коровах за нетопырем не угнаться. — Крыс сосредоточенно о чем-то размышлял. — И врасплох его уже не застать.

Жар осторожно вытащил из арбалета болт и спустил курок. Тетива сухо, разочарованно щелкнула. Рыскин разрядился еще на бегу, от тряски. Куда ушла стрела, беглецы даже не заметили.

— А если другого подкараулить? Или тебе именно этот нужен?

— Рыска, ты что-нибудь чувствуешь?

— Хорош издеваться, — шмыгнула носом девушка. — Да, мне очень стыдно! Доволен?