Год Людоеда

Зина подошла к Игорю, они обернулись и подняли глаза к большому освещенному окну, из которого им уже приветливо махали руками их одноклассники. Друзья ответили тем же. Игорь жестом пригласил Подопечную к пассажирской двери, распахнул ее перед женщиной и заботливо помог устроиться. Ну вот, тотчас раскаялась в своих недостойных мыслях Зина, разве можно так плохо думать о людях?

— Ну что, сударыня, прикажете трогаться? — Кумиров приветливо чиркнул верхними зубами по нижней, заметно вывернутой губе, внутренняя часть которой была, в отличие от бледно-розового цвета внешней, сочно-малиновой. Сам же рот напомнил женщине пасть осьминога.

— Ой, Игорек, кто это идет? — Зина с испугом обратила внимание на двух рослых мужчин спортивного вида, отделившихся от стены Сониного дома и направившихся к машине.

— Это секьюрити. Он сядут сзади. Так в моей ситуации положено, и, честно тебе скажу, — оно гораздо спокойнее. — Кумиров взгромоздился на водительское место, включил магнитофон, завел мотор и посмотрел в зеркало на степень готовности молчаливых охранников.

* * *

«Лексус» покинул свою стоянку, оставив после себя не тронутый снегом прямоугольник. Метров через пятьдесят автомобиль свернул на Десятую линию и скрылся из виду. Водитель черной «восьмерки» нажал клавишу на приборной панели автомагнитолы, и салон наполнили голоса Зины и Игоря. Недолго послушав женский монолог о будущем детском приюте, который они пытаются открыть вместе со своим мужем, сидящий нажал на другую клавишу. После этой манипуляции раздались голоса Сони и Стаса: женщина печалилась о том, что ей утром на работу, мужчина — что заступает на дежурство нынче вечером.

* * *

Зина пыталась наслаждаться комфортом японского джипа, но это у нее, можно сказать, не получалось — на душе было муторно и тревожно. Что она, завидует Кумиру и подобным ему богачам? Или она просто не готова испытывать положительные эмоции от поездки в роскошном автомобиле? Если честно, ей, конечно, очень хотелось, чтобы все сейчас знали, что это именно ее везут домой на миллионерской машине. Да, но зачем? А так — приятно!

По дороге они говорили мало, но не потому, что их заглушали хрипастые песни эмигрантов, вернувшихся на родину для заработков и, если повезет, славы, — нет, они просто выговорились у Морошки и еще не накопили никаких новых тем. Правда, уже при подъезде к дому Кумир спросил Зину, готова ли она стать его доверенным лицом на предстоящих выборах генерал-губернатора? Конечно, это было заманчиво, и прежде всего — из-за денег, которые, наверное, в случае ее согласия должен платить ей Игорь. Впрочем, он не торопил ее с окончательным ответом, а предложил для начала прийти на их предварительную встречу с несколькими особами, которые уже вписались в эту историю. На пороге своего, кажется, наиболее не престижного после «хрущоб» и «брежневок» корабля Зина махнула соседу-миллионеру рукой и, ощущая себя Золушкой еще не экранизированного сериала, растаяла в разверстой черной дырой парадной.

* * *

Кумиров продолжил путь в молчании (про своих сопровождающих он обычно забывал, да и не считал их за потенциальных собеседников), негромко подпевая надрывной печали модной певицы Ляли Фенькиной о растоптанной краснопогонниками любви двух матерых зечек. А не рвануть ли сейчас к Ангелине? Сегодня у Морошки они слегка повздорили — уж больно Шмелюга стала порой амбициозничать, хотя, вернее всего, она так напрягается лишь в присутствии Игоря. Дуры они, бабы, даже умные и те — дуры! Домой, только домой!

Игорь набрал на панели мобильного телефона нужный номер и вскоре услышал знакомый хриплый голос, незримый обладатель которого, казалось, постоянно жует сочное мясо, неизбежно застревающее во всех отверстиях его зубов, отчего он периодически призывно причмокивает.

— Уважаемый Лазарь Кириллович, вы помните о моем заказе? — спросил Кумиров о деле после необходимых обменов светскими любезностями, пожалуй, несколько неуместными при таком собеседнике, но что делать — такая пошла мода, такие обозначились правила игры.

— Игорь Семенович, век воли не видать! Чтобы мой контингент этот вопрос да не решил — такое у нас просто недопустимо! — Лазарь Вершков смачно цыкнул зубом и добавил приглушенным голосом: — За дело взялся высший спец! На его счету еще не те тузы числятся! А этот людоед ему как для змеи цыпленок. Вот в таком ключе, господин кандидат! — В трубке зачавкал приглушенный самодовольный смешок.

* * *

— Вот так, любезный князь, и решаются вопросы по праву наследования. А вы как думали? — добавил Кумиров уже в салон автомобиля, учтиво распрощавшись со знаменитым законником.