Год Свиньи

«Верный путь в ад? — Он протянул мне обратно журнал. — Тогда тебе не по адресу. Распутин — это нечто иное, нежели о нем пишут эти дешевые издания. Вокруг великих неординарных людей всегда крутилось много недругов, слухов и интриг».

«А проститутки? Оргии?»

«Знаешь, что делали монахи в 17 веке? Они одевались в мирскую одежду, заходили в самые грязные кварталы, кишащие бандитами и прочими отбросами. Снимали проституток на ночь и запирали за собой двери. После ночи, проведенной с монахом, девушка кардинально меняла свою жизнь. Они с ними разговаривали, рассказывали о праведной жизни и о смерти. У них не было секса, монахи проповедями наставляли девушек на путь истинный».

«Хотите сказать, что Распутин делал то же самое?»

«Я ничего не хочу сказать. Нет ни одного официального источника, подтверждающего это. Разве, что этот левый журнал».

Я последовал за ним. Мы стояли в небольшой комнатке — бывшей приемной Распутина. За окном летали машины. А здесь все было по-прежнему. Таинственная тишина и затхлый запах. Со стен смотрели молоденькие Великие княжны, улыбающийся царь. Кто знал, что эти прекрасные люди закончат свои дни на окраине Екатеринбурга. Расстрелянные в подвале Ипатьевского дома, сожженные до тла, похороненные в перелеске. Кто знал, что один день изменит мою страну навсегда. Если только Распутин. На столе стояла икона, на которой были изображен Григорий Ефимович, батюшка царь, маленький цесаревич Алексей.

«Распутин так и не был причислен к лику святых», — заговорил мой собеседник.

«Почему?»

«Советская власть. Она отвергала религию. Я сам был атеистом».

«А что изменилось?»

«Война. Афганистан. Сначала было страшно, а потом как-то, знаешь, все будто испарилось. И я понял, что бояться нечего. Там за горой враг, здесь я. А дальше все просто. До дембеля оставалось немного. И, понимаешь, пошли в горы, попали в засаду. Тогда-то я и понял, что все. Говорят, что перед смертью жизнь летит перед глазами. У меня какие-то картинки замаячили. Вдруг пелена — и какой-то образ со школы, из учебника. Или из книги отца. Передо мной лицо Распутина. Я говорю этому образу: «Спаси меня, спаси». Образ исчез. Пришла подмога. Выжил я. Один. Остальные парни, увы. Приехал домой. Кому ни рассказывал, все смеялись, мол, контуженный. Пришел в церковь, рассказал всё батюшке. Он меня выслушал. Там я и остался. Хочешь выпить?»

«А Вам можно?»

«Я давно не пью. Но выпивка найдется. Да и закусь. Так повелось со времен Григория Ефимовича, что двери этого дома всегда были открыты. Нищие были накормлены и одеты, заблудшие души находили здесь кров. Я держусь этих традиций, поэтому всегда есть еда и одежда на случай, если кому-то понадобится помощь».

Мы вышли из комнаты и пошли в сторону кухни.

«Здесь у Распутина жили две девочки. Кухарка и уборщица. Одна была глухонемая, вторая серьезно болела. Он их приютил и они помогали ему по дому. О каких оргиях ты говоришь?» — он порылся в кладовке и достал бутылку водки.

Мы сели. За окном вечерело. В доме напротив зажигались огни.

«Кто бы что ни говорил о распаде Российской Империи, — он налил водку — я привык думать, что это судьба. И тут ничего не попишешь».

«Это как?»

«Ну, представь себе: царь, управляющий такой огромной страной, женится на немке. Сомнительный брак. Об этом говорили все. Но тут ничего не попишешь. Проходит время и у них рождается ребенок, девочка. Народ ждет наследника, будущего управленца государством. Но на свет появилась девочка. Все бы ничего, но через какое-то время у него снова рождается дочь. Вокруг начинают ходить какие-то слухи и разговоры. Но что поделать? Царь молодой, еще все впереди. Проходит время и снова рождается девочка. Здесь и начинается первая волна паники. И она не затихает, потому что следующий ребенок тоже дочь».

Я знал концовку этого ситкома. Он управлял великой страной, могучей империей, которая должна была неизбежно рухнуть, всё шло к этому краху, и династия Романовых доигрывала свой последний сезон.

«А потом все-таки родился долгожданный мальчик, — продолжал как ни в чем не бывало мой собеседник. — Царь был счастлив! Всё было готово для объявления наследника! Но у ребенка обнаруживают редчайшее заболевание крови — гемофилия. Ты понимаешь, что это самый коварный знак в истории. Цесаревич лишен удовольствия играть с детьми, заниматься спортом, любой, даже самый маленький ушиб мог привести к смерти. Все понимали, что он не будет управлять этой страной. Он едва мог ходить. Видел редкие видеозаписи того времени?»

«Нет».

«Там немного, но в принципе видно. Буквально 20–30 секунд он идет и улыбается. Такие выходы в свет ему давались очень тяжело. Понимаешь? После мальчик падал без сознания! Как это трудно улыбаться сквозь боль. Распутин во дворце появился случайно и несколько раз даже спас его от смерти. Как? Не знаю. Одному богу известно. В тронном зале, где играл цесаревич, предсказал падение огромной люстры. Остальные разы, когда ребенок задыхался, спасал его. Императрица не чаяла в нем души».

«Курить можно?»

«Выйди в парадную».