Год трёх царей

И вот теперь его второй сын — уже третий месяц как тоже государь — решил что пока лучше ничего для загородной резиденции он не найдет. Пока что… Место обжитое привычное с детства опять же. Да и все что нужно для жизни с удобствами имеется электричество, телефон, водопровод и канализация новейшего образца, а вместо печного отопления — удобные и изящные калориферы…

А также особые каретки-подъемники, подававшие пищу из буфетных в жилые покои по электрическому звонку — быстро и прислуга не вертится на глазах.

…Император Георгий Александрович занимался обычным царским делом. А именно — изучал государственные бумаги. На данный момент это были донесения из МИД. Как сообщал посланник в Берлине граф Шувалов со ссылкой на некий источник в верхах Кайзеррайха. кронпринц Вильгельм — наследник умирающего кайзера проявляет явные признаки русофобии — одобряя идею «устранить Россию как фактор силы». Правда Бисмарку пока удается убедить его в том что это гибельный путь — не без труда.

Георгий глубоко задумался — как ни крути а пресловутый германский вопрос имеет первостепенное значение — от мира и нормальных отношений с этой скороспелой империей весьма многое зависит в судьбах российских. Этим надо заниматься особенно внимательно. «Это враг которого придется превратить в друга — но в конце концов в этом и состоит искусство правителя».

Но это трудно будет — ох трудно!

Как вспоминал отец на похороны Александра II приехал кронпринц германский Фридрих, и военный министр Милютин, не теряя золотого времени, этим воспольґзовался: Утром отправился в полной форме и в ленте ордена Черного Орла к наследному принцу германскому и имел довольно длинную аудиенцию. Предметом разговора была борьба с инсургентами и смутьянами — Милютин внушал пруссаку необходимость общеевропейских мер в борьбе с разрушительными учениями анархистов и нигилистов. Ведь никакое правительство не в силах справиться у себя с подпольными злодеями, пока они имеют безопасное убежище в Швейцарии, Париже и Лондоне, откуда исходит главное направление всех злодейских замыслов и доставляются средства. В этой борьбе заинтересованы все государства, а не одна Россия. Наследный принц соглашался во всем, кивал и обещал ходатайствовать перед отцом о соответствующих решениях.

И все. А потом отец обнаружил просматривая берлинские газеты, десятки раз повторявшиеся злорадные фразы, что русское правительство «со своими нигилистами» еще долго будет сильно думать, раньше чем «решиться на энергичную политику против Германии.»

Да — уж ничего не поделаешь. Однако же придется. Нужда скачет, нужда пляшет, нужда песенки поет.

Он принялся листать бумаги за прошлые месяцы — вдруг чего-то упустил? Вот самое важное наверное. 19 мая Парламентом Великобритании принят «Билль о морской самообороне».

Дело это тянулось с начала года…

4 января 1889 года премьер — министр Солсбери принял делегацию представителей крупнейших приморских городов: Глазго, Эдинбурга, Ливерпуля и Ньюкасла. В петиции, которая была передана правительству Ее Величества, выражалось «глубокое чувство тревоги ввиду опасности, угрожающей нашей торговле и крупным торговым портам». Подписавшие петицию призывали правительство «не терять времени в деле разработки и осуществления планов, гарантирующих безопасность наших городов и способных восстановить серьезно поколебленное чувство уверенности, которое является существенной предпосылкой торговой деятельности и процветания». Встревоженные быстрым ростом флотов других держав и сознавая, что благосостояние Британии и даже само ее существование зависит от морской мощи, морские специалисты и все газеты единодушно твердили одно: «Англия поднялась благодаря своему флоту и с уничтожением его она погибнет» и что сила британского флота — в сравнении, с флотами соперников — упала ниже, чем когда-либо «со времен Нельсона». «Таймс» своей передовицей потребовала от правительства представить свои соображения «в зрелой форме и как можно скорее».

В Адмиралтействе также не теряли времени даром: военные моряки представили доклад, в котором подчеркивалась необходимость создания флота, способного вести войну против России и Франции одновременно.

Лорд Солсбери, как он сам с неудовольствием признал, оказался вынужденным заставить Великобританию принять участие в гонке с другими державами в области морских вооружений. И парламент не в пример другим случаям не мешкал.

Уже в марте 1889 года соответствующий Билль был внесен в парламент.