Читаем Год в колчаковском застенке полностью

крестьянином-стариком, кандидатом в Совет.

Когда белые вошли в деревню, шла баллотировка в Совет, сын

старика работал в поле. Узнав о приближении белых и чуя гибель сына,

старик побежал предупредить парня и тот бежал.

Белые, проведав это, решили старика расстрелять, но раньше

приказали' ему рыть для себя могилу.

Начал, но не успел' вырыть всю, — „герои“ выпустили в грудь

18 марта.

, И вот уже не миф, а на глазах наших совершается очередная гнусность.

В нашей палате давно уже находился некто Верси- ков, тихий

незаметный сельский учитель. Перенес благополучно сыпной тиф.

Определенного обвинения к нему не предъявлено,

„распространял вредные идеи“.

И вот 18 вечером, после проверки, часу в 10-м Версикова

вызывают в контору вести в город на допрос. Сразу мрачная тень

подозрения ложится всем на душу: ночью на допрос—

И подозрение оправдывается: Версикова уводят из корпуса с 4

' „Арестовали казаки и, как всегда, нещадно били и издевались,

безудержно грабили.

„Отправили нас из Режевегсого завода в Екатеринбург в товарном

вагоне, и набили туда 80 человек. Теснота и духота.—а к окну не подходи

—расстрел. На всех поставили 2 ведра воды... „Оправляться“ во время

пути не пускали —так около суток и ехали. Чем дальше, тем труднее

становилось от духоты. Сам я чуть было не задохнулся—совсем нечем

дышать стало.

Спасибо, протащили меня по полу к дыре, что тайно проделали....

Припал лицом к дыре я этой—хоть и грязь кругом—и отдышался.

'

Приехали на какой-то раз'езд, отцепили наш вагон, поставили в

тупик и об‘явили: „через 5 минут мы обольем вагон керосином и сожжем

вас“.

Каково было дожидаться этого. А пока что вошли конвойные в

вагон и стали избивать нас. Так били, что у одного рука оказалась

вывернутой, и все же продолжали...

2 апреля.

Для иллюстрации—кого забрали белые:

сегодня

освободили 69-летнего „революционера", едва пердвигаю- щего ноги.

Левитского, брошенного в застенок неизвестно за что. Лежал день и ночь,

и все умолял врача: „не .дайте помереть здесь“. Умолил.

19 апреля.

Близится пасха..... Третья в тюрьме. (Саратов, Тюмень)..

Обывательского типа товарищи, готовятся к, пасхе, устраиваются

„буржуазные столики“ с куличами и крашеными яйцами.

Есть даже „группа“, хлопочущая о масле в лампадку и о свечах

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное