Год в колчаковском застенке

собиравшая в подгородном лесу грибы. За что: за подслушанную

добровольцем-шпионом (их развелось тоже, как грибов) фразу:

„В

старые времена, до

освобождения крестьян, лучше было".

И чего только нет в этом портрете: обвинения в реквизиции

типографии „Заур. Края“, сплошная ложь о редактировании эсеровской

военной газеты „Новый Путь*

(не справились как следует, - фактически редактировал я „Вольный

Урал“—орган уездн. Совета Крестьянских Депутатов, и в „Н. И.“ не дал ни

единой строчки), тут и форменный донос (пригодится для следственной

комиссии) о преступном выступлении моем на родительском собрании во

2-й женской гимназии (по нашумевшему инциденту с удалением педагога

Младова); второй донос, что Г-ов не только не отдалился от большевиков,

как большинство эсеров,—наоборот—сделался их активным работником.*)

И в заключение, грубое издевательство: высмеивание моих злоключений в

Тобольской ссылке и т. п.

И это печатается о человеке, лишенном возможности > ответить хоть

одним словом.

Воистину „нож в спину

*) Позже, во время допроса, я увидел Л"» 50 „3. Кр.“ пришитым к моему делу.

-

Шпионаж и сыск расцвели махровым цветом: к нам 1 приставили

одного старика надзирателя, специально занявшегося сыском.

В корзинах для передачи Яковлеву и Кронину он отыскал записки с

воли и в результате-лишение передачи— очень чуствительная при

тюремном голодании кара.

А голод чувствовался все острее и по этому поводу произошел

краткий диалог одного из узников с врачем-

— Вы, доктор, должны вступиться. Ведь это же медленное

убийство.

— Я понимаю—лепечет смущенный д-р, я готов бы давать и

пшенную кашу, и молоко, но.... бессилен

— Как так?

9 октября.

Необычайный визит: делегация представителей „Красного

Креста“, профессиональных союзов и даже политических партий.

Впускают их благосклонно уже после поверки, что по правилам не

полагается. Но благосклонность „начальства“ становится понятной

после монотонной заученной речи предводителя делегации:

— ....мы можем оказать помощь материальную и юридическим

советом всем заключенным, кроме большевиков и левых эсеров,

участвовавших в расстрелах. Тошно слышать г. г. делегатов. Но публика

оживилась, рождаются надежды, вспыхивают разговоры.

— Может быть, помогут. . Вот в Челябинске по „манифесту“

правит-ва освободили 39.

18 октября.

Нового мало—Красный Крест и К-о, родивший столько надежд у

маловерных, пропал без вести.