Год Ветра

По лестнице поднимался мой второй админ из чата, Шилов Эдуард Максимович, это мой сосед. Ему ковылять на пятый этаж, но он только пешком, тренировался так.

— Привет, Максимыч, не видел мою жену?

— Нет, — удивился мужик, и я вернулся в квартиру.

Переодеться и бежать искать. Да что за хрень с ней случилась?! Может выпила? Но вроде не похоже, даже блеска в глазах не было и речь правильная.

Пошёл в спальню, чтобы по-быстрому скинуть рубаху и замер на пороге. Она под одеялом лежала.

С одной стороны обрадовался, как ребёнок, что Дана дома, с другой… Дурёха, вела себя отвратительно. Подошёл ближе. А Мышонок спала. В одежде, с причёской и макияжем. Сложив нежные ладошки под розовую щёчку, сопела.

На кого я злился?

Откинул одеяло. Туфли не сняла.

Надо обязательно выяснить, что это было.

Сам снял с неё туфли, полез расстегивать платье. Мышонок сонно бурчала, вызывая у меня улыбку. Реально уснула… Поцеловал свою куклу.

Душ принял. Хорошо, когда всё хорошо. Ничего, просто перенервничали, устали. Но дома так спокойно. Трубы в ванной гудели, из коридора доносилось пиликанье робота-пылесоса. Мелодию сыграла стиральная машинка, сообщая об окончании работы. Я вылез из ванны, не обтираясь полотенцем, закинул почти сухое бельё на верёвки. Натянул широкие шорты и направился в зал к роялю, пальцы зудели, хотелось по клавишам пройтись. Пару-тройку мелодий и спать.

Лучшее из лучших, самые любимые композиции по очереди. На всю гостиную звук: бой, гул! Мелодии, у которых ритм от умеренного к оживлённому. Металла захотелось, драйва. Волнующих нот. Пальцы сами по памяти колдовали. Врал и фальшивил, но терпимо. Плевать, мне нужно было эмоции выплеснуть. Я так устал, поэтому турник отменялся, оставалось только через музыку выкинуть негатив.

И тут в конце зала, у входа появилась Дана. Голая!

Я быстренько сменил тему, стал играть «Спокойной ночи, малыши». Так стремительно она приближалась, что показалась, бить опять будет.

Груди белые, полные подскакивали… И мой член с ними подпрыгнул. Задеревенел, приподняв шорты.

Моя прекрасная, прелестная подошла ближе, спиной к клавишам встала. Я только беспомощно руки убрал, она села мне на колени. Страстная достала моего друга и тут же насела на него. Я простонал, было так сказать не очень приятно, это уже потом, когда внутри оказался, сладко.

Грубо она меня…. Быстрая какая, со страстью стала целовать, дёргая за волосы. Удивительная женщина, я по её мягкому телу руками скользил, и принимал её язычок в свой рот, помогал двигать бёдрами. Прыгала, ныла от удовольствия и нетерпения.

Чистая, смешная… Иная! Я так сильно её любил. Мы поговорим завтра, выясним, что произошло. Она откинулась, по клавишам грохнула. Перед моими глазами вздымалась потрясающей красоты грудь. Соски словно припухли, и мне показалось, что сама грудь выросла. У меня слюна выделялась, я весь изогнулся. Ухватив ртом правый сосок. А Дана пискнула, отобрала у меня. Я не понял почему. Чувствительная стала, прижал к себе, чтобы не сбежала, и опять целовать… Такую только целовать.

ЭПИЛОГ

Я тогда так и не понял, что произошло с ней.

— Ильюха, ты меня слышишь? — спросил Егор, обнимая.

Не слышал я его, отвернулся к окну, душно было. На город смотрел… А тогда, я смотрел на море, и понял, что жизнь меняется, а я не готов.

Но всё по порядку. С чего бы я не начал вспоминать ту поездку на море, почему-то видел пред глазами её аккуратную круглую попку. Под тонкой, просвечивающей тканью длинного летнего сарафана.

— Илья, выпьешь? — откуда-то из реальности домогался меня Горыныч, я скинул его руку с плеча и отошёл, расстегнул верхние пуговицы рубашки. Нервничал.

Так что там я вспоминал? Попку Богданы Ветровой, которой она виляла, убегая от меня по длинному коридору отеля на берегу моря. Честные российские пять звёзд, красная ковровая дорожка, приятный аромат на верхнем этаже, двери под дерево с золотистыми ручками. Богатые жильцы.

— Илья, вы споёте сегодня?

Я даже не обратил внимания на ту, которая спросила это. Попка убегала.

— Да, — ответил я.

Естественно Дамик не мог нас с Даной просто так отправить на море отдохнуть. Хозяин отеля попросил выступить вечером перед публикой, а потом ещё раз и ещё. Уже прославился, хорошо хоть уезжать скоро, начали откровенно липнуть и это при жене.

Мне жаль, я не хотел её обидеть. А Дана обижалась и даже плакала, поэтому мы сдали билеты и взяли на неделю раньше. Оставалось немного потерпеть. Но в принципе две недели хватило, успели позагорать. Я смуглый, сильно потемнела кожа, Дана так и стеснялась остатков шрамов на теле. Но года через три хирург обещал только дурные воспоминания.

— Дана! — крикнул я и уже побежал за ней.