Год Волчицы (СИ)

— Например, посмотреть мир, научиться вязать и шить самой платья, варить лапшу и глинтвейн, ловить рыбу и восхищенные взгляды одновременно, читать наискосок, спеть в настоящем оперном театре, станцевать на крыше небоскрёба, поплавать в центре океана с тысячами километров воды под ногами, написать пару стихотворений о любви и одно — о ненависти, сплести циновку… Да мало ли что ещё!

— Сильно ли список уменьшился за год?

— Только расширился. Это как с книгами. Чем глубже что-то узнаёшь, тем больше того, что ты не знаешь. И постижение жизни бесконечно. Где бы только взять столько времени!

— А полетать хочешь?

— Да!

— Так полетели!

Полминуты ушло на то, чтобы достать палочку и сотворить крылья. Ещё минута на обучение, и вот мы уже парим над Милеей.

— Как же здорово! — прокричала она. — Теперь я понимаю, почему ты так часто перевоплощаешься!

Вернувшись в покои и повесив крылья на ветку того же дерева, мы наконец собрались съесть что-нибудь.

— А как ты вообще научился обращаться по собственному желанию?

— После обучения у Кин-Кунга я решил попрактиковаться в медитации. На Земле с помощью духовных практик лишь единицы достигают просветления, а на Лилее для этого созданы все условия. И вот, во время одной из таких медитаций, я вспомнил руководство в той самой книге, благодаря которой я здесь, как притвориться животным. И получилось это совсем просто.

— То есть теоретически я могу и в других животных превращаться?

— Возможно. Но это уже следующий уровень развития, куда больше сил надо потратить, чтобы научиться… Я пробовал однажды, но потерял сознание и больше не рисковал. Да и Орлом меня быть более чем устраивает.

— Налей ещё, и давай потанцуем!

Она включила старомодный магнитофон («Такой у меня в детстве был, и я его очень любила!») и поставила в него диск с восточной музыкой. Подошла ближе и провела пальцами по моей рукам сверху вниз, перехватила ладони и положила их себе на талию, обнимая меня за плечи. Впервые мы танцевали так близко друг к другу, и впервые никто не видел нашего танца. Вдохнув аромат благовоний, я коснулся губами мочки её уха, затем шеи, а она обхватила моё лицо руками, закрыла глаза и медленно и нежно поцеловала. Невольно закрыл глаза и я, полностью подчинившись этой хрупкой, но такой уверенной в себе девушке…

6 глава

Проснулся я рано утром от пения птиц. Вчера мы говорили допоздна, а потом так и уснули — она в кровати, а я на расстеленном возле кровати стёганом одеяле. Много было сказано. О любви, о жизни в целом…

— Я пишу тебе письма, — призналась она. — Не то чтобы конкретно тебе, это скорее дневник.

— Тот самый, который ты сжигаешь?

— Именно.

— Но, раз это письма мне, могу я увидеть хоть одно?

— Хорошо, я выберу самое приличное…

Тихонько посапывая, подложив руку с блестящим на ней обручальным кольцом, которое она приняла вчера, под голову, она выглядела милой и невинной. Пепел с подоконника был вытерт, стол пуст. Вряд ли мне суждено увидеть молчаливого утреннего гостя, сомневаюсь, что это дворецкий или Лиза.

— Глеб? — окликнула сонным голосом Кира.

— Да?

— Иди сюда, хочу начать день с поцелуя!

Улыбнувшись тому, что это не сон и не воздействие алкоголя, как вчера, я присел на край кровати и нежно коснулся её губ своими.

— Думаю, пора собираться!

— А как мы вообще вернёмся отсюда?

— Мой медальон уже не независим, я попрошу Мома перенести нас.

— Отлично, как раз обсудим планы битвы. Давненько я его не видела! Переоденься. Через десять минут я буду свежа как роза и готова как рыцарь!

Через окно в коридоре замка мы наблюдали за оставленной позади Милеей. Жители сразу же поняли, что королева исчезла, использовали палочку на желание: «Пусть госпожа Кира вернётся сразу же, как только захочет!» и вернулись к своим делам. Она ненадолго закрыла глаза, и вскоре на дереве созрело несколько сотен новых палочек.

— Что ты загадала?

— Чтобы их желания почаще и полегче выполнялись. В стране, построенной на волшебстве и мечтах, это очень важно. Идём, пока нас не вызвали официально.

Я щёлкнул пультом и зашёл вслед за ней в кабинет.

— Климат меняется, становится всё меньше светлых дней.

— Как это? Разве Ты не управляешь погодой? — удивилась Кира.

— А зачем Мне это? Могу, но для наказаний есть уйма других средств. Так вот, с юго-запада расползаются во все стороны грозы, они уже накрыли половину материка. Гремит целыми днями, а дождей всё нет и нет.

— Значит, скоро грянет?

— Да. Скоро. Чернокрыл, останься. Кира, зайди к Максиму Петровичу пока что.

Присев на ступени у трона, я приготовился слушать.

— Она готова исполнить свой долг?

— Да, я убедил её.

— Врал много?

— Иногда приходилось.

— После Битвы я разрешу вам вернуться на Землю, если захотите.

— Благодарю, мой господин. Начну готовиться немедленно.

Киру я нашёл в коридоре. Она писала и курила.

— Как дела у Максима Петровича?

— Не знаю, он вышел куда-то. Вот и жду пока вернётся.

— Дашь прочитать? Обещала ведь.

— Хорошо, держи.

«Дорогой Глеб!

Не знаю, как я решилась этой ночью, но ни о чём не жалею, кроме оставленной Милеи. Скорее бы вернуться туда.