Год ворона. Книга 1 (СИ)

Соображается все еще туговато, но понемногу наступает хоть какое-то просветление. Которое, впрочем, приносит новые страхи — теперь в каждом встречном мерещатся враги. Кто же за мной следит? Не «следят ли», а именно «кто следит?». Вот те два студента, что стоят у большого лотка с компьютерной литературой и вертят головами по сторонам? Или устроившийся в тени забора хлопец-инвалид, который при виде любого мужчины бормочет, вроде как себе под нос: «Порнушка, порнушка…»? А может меня пасет вон та библиотечного вида девица в очках, которая бросила из-за своих диоптрий вполне кокетливый взгляд? Нет, это, скорее всего, быдловатый лавочник в остроносых туфлях. Одной рукой крутит на пальце брелок сигнализации с эмблемой «БМВ» и автомобильными ключами, в другой держит стопку дисков, наиновейшие пиратские «экранки». Проходя мимо, он окидывает меня таким взглядом, будто я ему минимум штуку баксов должен. Да ну, глупость какая. Если бы зацепили у телефонов, то там бы и взяли. А паранойя имеет простое объяснение — хочется выпить, как никогда. Черт возьми, какой уже день я трезвенник поневоле? Узник абстиненции…

Как говорится, нахер-мазох. Зайду куда-нибудь, соточку жахну. Успокоиться надо и мозги прочистить. А то ведь все, аллес. Край, капут. Уходить огородами и к Котовскому. Во рту разливается знакомый привкус похмельной желчи. Выпить! Ухнуть сто грамм обжигающе холодной водки, а там видно будет…

Позже я понял, что от неминуемого запоя меня тогда спасла простая случайность. Сверни я от метро не направо, а налево, то неминуемо попал бы на вещевой базар, напротив которого в зоне прямой видимости располагалось с десяток разнокалиберных наливаек-ганделыков. Я бы непременно зашел в первый попавшийся бар, чтобы «немного успокоить нервы», при этом утешая себя заведомо лживой мыслью, что сто грамм мне — как слону дробинка. Но даже тому самому слону было понятно, что стоит опрокинуть первый стопарь — и мое ближайшее будущее (по крайней мере, на пятнадцать суток вперед), можно предсказать с точностью до камеры предварительного заключения ближайшего райотдела.

А так, не обнаружив в пределах досягаемости вожделенной подпитки, сидящий во мне алкоголик с недовольным ворчанием прячется где-то в глубине, уступая место оперативнику. Справившись с первым, самым опасным позывом, облегченно вздыхаю. Еще раз, но уже без паники оглядываюсь и медленно бреду вдоль книжных раскладок, машинально разглядываю обложки продающихся книг и осмысливаю ситуацию.

Полный Песец помалу отстает, но его ехидное дыхание еще ощущается за спиной.

Рассуждения мои прозрачны, как слеза ребенка. Чтобы связать гибель Сереги с переданной ему информацией, не нужно быть аналитиком с Уолл-Стрит. Сегодня — пятница. В минувшую субботу вечером Бондаренко узнал от меня об откровениях Сербина, витиной смерти и охоте на Милу. В понедельник, вероятно, так и не появившись на работе, он взял отгул и уехал нырять под Киев…

Пытаюсь восстановить ход событий. В воскресенье офицер антитеррора имеет неофициальную беседу с кем-то из своего начальства. В тот же день сведения доходят до уровня принятия решений, и скорее всего ему предлагают продолжить работу дальше, в неофициальном ключе. Дальше чуть сложнее, однако тоже понятно. Информация проходит молниеносно, потому что Сергея убирают буквально в течение суток. Устранить человека быстро и чисто вообще непросто, тем более если это офицер такой службы. Так что решение принималось… даже не могу сообразить, какие это высоты.

Причем его убили сразу же, без допроса. Иначе уже в понедельник в мой ящик упало бы письмо с указанием места и времени встречи. Любой профи понимает, что при граничном времени выхода на связь лучше не тянуть, заставляя абонента нервничать. А там меня бы взяли под белы рученьки и, уточнив где найти Милу, отправили на корм рыбам вслед за другом Серегой. Вариант, что капитан на допросе утаил источник информации не рассматриваю даже теоретически. При современной технике активных дознаний стойких молчунов не бывает. Есть лишь неопытные следователи или просроченная химия.

И вот это удивляет больше всего — почему меня не приняли сразу?

Ответ только один — стало быть, ни я, ни Мила им не нужны изначально. Опять же — почему? Да потому что за то время, пока я сидел и ждал у моря погоды, место, указанное Сербиным, скорее всего проверили, и бомбу изъяли. Или изымут в ближайшие дни. А без ядрен-батона мы с Милой всего лишь параноики с богатым воображением, никому не опасные и совершенно безвредные.