Год за 4,5 часа

Ну а вот если я со всеми людьми на свете познакомиться захочу? Поздороваться, представиться, да и поговорить так вот по-душевному, ведь не видимся. Это ж восемь миллиардов на планете живет и за такую-то малость лет со всеми не наговоришься и не сдружишься. Что-то мало очень этого совсем уже не бессмертия. На людей-то и не хватает.

А вот если взять искусство, к примеру. Если я все книги захочу перечитать за свое уже совсем не бессмертие? Это ж сто двадцать миллионов восемьсот шестьдесят четыре тысячи восемьсот восемьдесят книг, а пока я тут размышляю, так еще несколько тысяч прибавляется. Какой-то это совсем короткое бессмертие получается.

А кино если посчитать? Люблю кино. Это ж триста семьдесят девять тысяч девятьсот восемьдесят только короткометражных. А подсчитаем-ка количество музеев, выставок, которые просто необходимо посетить каждому культурному человеку?

Получается почти бессмертие превратилось почти в ничто. Ничего-то не успею сделать. Железная Земля. Сто пятьдесят миллионов лет жизни. Ха, говорю я вам. Такой же пустяк, как и сто лет сейчас. Ничего-то мы не успеем. Эх, да. Так что останемся на Земле. На Земле нам самое место. Да и что мы будем делать там, на RPIC 228813918 b, с железом?

С уважением, Земной Человек

Вит и Ия

Вит не понимал жену, стыдился этого чувства и вместе с тем неуклюже и даже нехотя отмахивался от редких подковырок окружающих. Теперь он вполне уяснил свой промах. В Единии жениться на женщине без честолюбия и стремления приносить хоть какой-то толк государству было глупо.

Ия в своей жизни не работала ни дня. Вит тщетно уверял себя, что после свадьбы она изменится и станет держать себя как все женщины. Теперь ему было неловко перед собой за бесплодные надежды и совестно за опрометчивый поступок перед министерством и страной. Он был тщеславен и досадовал на себя, ведь удачный брак мог увеличить Показатель Притока Семьи вдвое.

Равные союзы были выгодны и просты. Все заботы и доходы делились поровну. Имелось только одно неудобство: при пополнении семейства жена становилась обременительной. Впрочем, женщины в таких случаях сами остро ощущали вину перед мужем и спешили загладить ее горячим усердием.

Ия любила глупые занятия. По утрам «варила кашу», хотя в Единии не готовили дома. На улице зачем-то наливала воду на растения и раскапывала землю вокруг. Это называлось «ухаживать за цветами», даром что трава давно была искусственной. Все озеленительные работы выполняла техника. Ия, казалось, не хотела понимать этого и не могла привыкнуть к новшествам после празднования Великого Дня Равноправия.

Одевалась Ия в длинные обрезы ткани – «платье» или многослойную рубашку – «блузу». Такая одежда не годилась для труда. Потому как походка становилась медленной и плавной, жесты неторопливыми. Она излучала безмятежность и удовольствие. Соседи подтрунивали над ними, тешась поговоркой: «нужна, как чину дар», что означало ненадобность и тщетность.

Вит работал в лаборатории министерства здоровья и на завтрак предпочитал «хим. состав №742», напиток из бобов. В лаборатории здоровья изобретали дешевые заменители натуральных продуктов.

Сегодняшнее утро начиналось как обычно.

Вит встал, надел форменную робу и направился в министерство. Дорога пролегала сквозь безлюдные кварталы стеклянных высоток. Фасады треснули, и осколки стекла устремлялись выше, на свету поблескивая льдом. Несмотря на лето, веяло холодом.

Вит поежился. Уже несколько месяцев он работал помощником главы Отделения Проверки. Его повысили вскоре после свадьбы. Удивительно, но его Показатель ПС не рухнул, как он втайне опасался, а вырос. Ему не о чем было беспокоиться, хотя три недели как Показатель снова увеличили по всей стране. Пять лет назад мировой союз ограничил ввоз продуктов в Единию из-за ее внешнего курса и населению стало туго. В стране ничего не выращивали. Новыми мерами верхушка стремилась поправить положение. Но всем было ясно – это пустые усилия.

Размышляя, Вит добрался до лифта главного здания. Выбитые лампочки, поцарапанные зеркала, ободранные стены. Мерцающий полумрак. Под ногами строительный мусор, пахло цементной пылью. Вит поморщился. Здание только построили, а оно уже обветшало, осунулось, расползлось, точно ему не хватало сил держаться и, больше того, не было смысла держаться.

В Отделении корпело еще пятеро. Анар был женат и его семья выплачивала многолетнюю ссуду за жилье. Он злился на жену за низкий прибыток. Ее поведение озадачивало и разочаровывало его. Анар сначала улавливал только мелкие черточки, едва заметные намеки, оттенки отличного, несхожего с самим собой, но тут же отгонял от себя подобные впечатления. Анар утешался лишь одной мыслью: Вит вообще живет с полоумной.

Однако со временем ощущение перерастало в штрихи, являлось уже свойством, пока в конце концов не превратилось в особенность. Это открытие он тщательно прятал в своем уме и ни с кем не решался поделиться, ведь это бы значило, что особенность есть. А это не так. Не может быть так.