Год жизни: от начала по кругу

– Пока не решил, думаю вот попутешествовать по миру.

Мать больше ничего не сказала, похоже она либо подумала, что я окончательно сбрендил, либо все слова восприняла не всерьёз. Мы оба устали. Мама хоть и держалась бодрячком, но я знал, что за краской на голове скрывается полностью седая голова.

– Не могу поверить, что мой сын говорит это… Ты же не был таким раньше, был хорошим послушным мальчиком, что с тобой случилось? Что я сделала не так, где ошиблась?

Она нигде не ошиблась, просто теперь я стал взрослым и не плясал под дудку. Вновь явились видения прошлого.

Около двух лет мы с Алисой так и продолжали ссориться из-за хозяйства. После самой первой ссоры я принял игру, не желая расставаться с любимой, а игра предполагала наличие обязанностей и у меня. Были введены правила, что на протяжение одной недели за хозяйство полностью отвечаю я, потом неделю она. Когда наступала её неделя всё было довольно плавно, за свою жизнь она научилась как заботиться о себе, и это не было для неё в новинку, хоть и доставляло дискомфорт. Всё становилось резко хуже в мою неделю, я был плох во всём: в стирке, глажке, мытье полов, готовке. Мало того, что у меня не получалось, так ещё и приходилось делать дела почти до отправки ко сну. Это было непомерной ношей, поэтому я часто срывался на Алисе, а она мужественно сносила. Она была сильная волей и слишком меня любила, поэтому и прощала, и именно поэтому я стал работать с большим рвением, чтобы переложить все обязанности по дому на других людей. Не хочу лукавить в основном я не хотел больше ничего делать, мне не было так жаль жену, но этот труд день за днём, месяц за месяцем отрезвлял меня. Теперь мне стало совершенно ясно, что нельзя просто перекладывать все дела на женщину.

Многое за годы нашего супружества открылось с другой стороны, чему я никогда не придавал большого значения. Вот уборка и готовка стали одни из самых первых открытий. А вот вторым открытием стало то, что оказывается я всю жизнь был маменькин сынком, всегда слушался мать, хоть и не придавал этому значение. С самых малых лет подчинялся воли другого человека, не понимая, чего в действительности хочу сам. Да даже в юридический институт пошёл по чужой указке. И даже когда работал, чтобы обеспечить себя – и на то была воля матери, именно она вкладывала такие мысли в пустую голову. Говорят, взрослого человека нельзя изменить, но как оказалось в двадцать четыре года я был почти что младенцем. И когда решил связать жизнь с Алисой это было моим первым самостоятельным и очень верным решением. Когда я увидел её впервые, выходящей из аудитории, то не мог и представить, как этот человек круто изменит мою жизнь. Она научила меня жить своим умом, без чьей-либо указки, научила меня думать, она была лучиком света, и появилась тогда, когда это было так нужно. Разве я мог забыть тот вклад, что она сделала в меня. Жена будто стояла сейчас здесь, на этой кухне и тихонечко нашёптывала успокаивающие слова в ухо. Только бы не сорваться, только бы уйти невредимым из ловушки.

Образ жены и пустая кухня без намёка на жизнь боролись за право овладеть моим разумом. Я стал подниматься, пора сорвать гипноз.

– Мам, я отвечу на твои вопросы позже, сейчас мне и правда пора.

Мама беспокойно шагала перед дверным проёмом, но всё же не стала удерживать. Я также попрощался с отцом и покинул квартиру, где вырос.

Образ пустой кухни до самого дома не покидал голову, и только когда я поднялся к себе и вошёл, то, увидев бардак, наконец-то пришёл в себя, вещи на полу придали решимости. На самом деле до разговора на кухне, мне не сильно удавалось понять, что за план созрел внутри черепушки. А теперь я обрёл это знание. А ведь и правда очень здорово попутешествовать. Мне никогда не удавалось так вот просто уехать. Да и за границей за тридцать пять лет я был лишь единожды, в тот отпуск четыре года назад.

В четырнадцатый день на работе, я стал с благоговением ощущать, что должен сделать. Важным делом стало договориться с покупателем о машине, одна половина дела сделана. Следующим шагом нужно было придумать куда поехать, стран так много, и хотелось побывать везде и всюду.

И вот он пятнадцатый день. Я посвятил его последнему делу – сбору вещей, ещё буквально пять дней назад здесь нечего было собрать. А теперь вокруг стояло столько всего, что едва ли можно успеть за день. В последний обеденный перерыв мне удалось найти обычную коробку, куда предстояло сложить все пожитки. Таким образом я ограничил количество места, чтобы не забрать всё. Сначала вглубь коробки были убраны фотографии в рамочках, каждая из которых была с особой осторожностью мною завёрнута в тряпочку, чтобы стекло не разбилось. Следом пошли новые оригами, сделанные за последние дни и спрятанные по ящикам. Дальше шёл не простой выбор, какой из цветков взять, тот или этот. К каждому из растений за пять дней я успел прикипеть всей душой и не хотелось расставаться ни с одним из них, но коробка не вместила бы всё, поэтому мой выбор пал на фиалку. Не знаю почему, но цветок чем-то напоминал мне Алису.