Год жизни: от начала по кругу

Десятый день на работе, прошла неделя с тех пор, как я окончательно решил покончить с мучавшей меня ответственностью. Только четыре подъёма с утра отделяло от конца. Именно в пятницу моя мука будет завершена. А пока меня ждало важное дело. Когда кабинет был убран полностью, а мусорная корзинка освобождена, видно рьяной уборщицей, то в этих четырёх стенах ничего не осталось. Стол, стул, кипа бумаг, да канцелярские принадлежности. Было пусто и неуютно, поэтому весь этот и следующий день я посвятил именно обустройству. В обеденный перерыв вышел из фирмы до ближайшей печати и распечатал несколько совместных фото с женой, купил рамочки и с нежностью поставил на стол. В одиннадцатый день даже фотографий стало мало, поэтому обеденный перерыв этого дня был посвящён покупке разного рода мелочёвки по типу картин и цветов. Теперь я мастерски оттачивал своё искусство дизайна, и под конец дня создал нечто невообразимое. Кабинет напоминал рай. Здесь даже появился фонтанчик, который переливался разными оттенками.

И вот наступила середина недели, мне почти захотелось забрать заявление об уходе, только чтобы вновь и вновь возвращаться в свой кабинет, и просто сидеть наслаждаться. Было спокойно и хорошо, пока не зазвонил телефон. Моя мать никогда не звонила мне на работу, поэтому я забеспокоился.

– Алло, мам, что случилось?

– Ничего, не волнуйся, просто я беспокоюсь, можешь сегодня прийти к нам с отцом?

– Могу, но это точно просто так? Если что нужно, то могу прямо сейчас.

– Нет, нет вечером, нечего из-за меня срываться с работы. В общем не буду тебя отвлекать до встречи.

Я не планировал сегодня ехать к родителям, но раз пообещал, то нужно исполнить обещание. По ходу того, как автобус вместе со мной ехал по направлению к дому детства, я становился всё более мрачен, тот дом хоть и был родным, но отдавал дискомфортом. Мне не хотелось вновь погружаться в кипельную частоту, и в полки, стоящие в ровный ряд, где мало признаков жизни обычных людей. Приступ мог вернуться, а родителей пугать не хотелось.

Мама открыла не успел я даже нажать на дверной звонок, она явно что-то хотела узнать, а я мог только догадываться что именно. Стало беспокойно, что до неё новости дошли раньше, чем положено. Я собирался сказать только по окончанию пятницы.

Мы прошли прямо на кухню, где отец ужинал и читал газету. Он любил узнавать новости именно из газет, как и раньше, не отдавая предпочтение новым веяниям в виде интернета. Моя казнь на время была отложена, и мы втроём погрузились в молчание, просто поедая ужин.

– Так как твои дела сынок? – мама прервала молчание.

– Да, ничего, всё хорошо. Дома уборку затеял, да только всё никак не могу закончить. Из новенького если только то, что вот в пятницу ухожу с работы.

Ложка в руках матери покачнулась и очутилась на полу, расплескав бульон по полу. Пол сразу ожил.

– Что ты сказал!? Я не ослышалась!?

Похоже ложка мало её взволновала, а между тем капли утекали всё дальше.

– Увольняюсь, решил, что нужно немного передохнуть.

Мамин рот застыл в возмущение, будто я произнёс нечто поистине невообразимое. А вот отец будто и не придал значение моим словам, тяжело уткнувшись в дальнейшее чтение. Я вновь зачерпнул ложкой суп, и, не сводя с матери глаз, положил еду в рот и тщательно прожевал. Последние дни мне не доводилось особо есть, поэтому хотелось закончить трапезу.

– Наш сын сошёл с ума! – мать пристально уставилась на отца ожидая поддержки, – Я с кем разговариваю, скажи ему, что он поступает глупо!

Отец неспешным движением свернул газету.

– Оставь его, он уже взрослый, пусть решает сам.

– А что он собирается делать!?

Отец не ответил, а просто вздохнул.

– Нет, ты мне скажи, что он собирается делать!?

– Мам, прошу, давай доедим, а потом обсудим, если захочешь.

Мама блеснула яростью, она видно не собиралась откладывать разговор на потом. Пришлось положить ложку, жаль, что не удалось нормально поесть.

– Так скажи мне, что ты собираешься делать!?

– Ничего.

Я сказал это просто, но похоже мать не удовлетворилась ответом и продолжала наседать, пытаясь продавить мнением.

– Ты же можешь забрать своё заявление, думаю этому не придадут большого значения, все же люди понимают какой у тебя сейчас стресс, ничего всё поправимо…

– Мам, повторяю последний раз, я не собираюсь забирать заявление и не собираюсь продолжать работать. Я принял решение, и не надо меня переубеждать.

– Но разве тебе не жалко своих трудом, ты столько лет добивался положения, статуса, и теперь всё спустишь из-за надуманной драмы!? Жалко, конечно, Алису, но видно ей не было суждено прожить дольше, её жизнь кончилась, и не надо себя хоронить рядом с ней. Если дело в женщине, то разве ты не можешь найти кого-нибудь, ты же в самом расцвете лет. Найдёшь себе жену, и она уж точно родит тебе ребёнка.

Злость накатила с бешенной силой, что чуть не передавила хребет изнутри. И я вспомнил.