Года любви и дни печали

* * *

Я знаю, что все женщины прекрасны.
И красотой своею и умом.
Еще весельем, если в доме праздник.
И верностью, – когда разлука в нем.

Не их наряды или профиль римский, —
Нас покоряет женская душа.
И молодость ее…
И материнство,
И седина, когда пора пришла.

Покуда жив, – я им молиться буду.
Любовь иным восторгам предпочту.
Господь явил нам женщину, как чудо,
Доверив миру эту красоту.

И повелел нам рядом жить достойно.
По рыцарски – и щедро, и светло.
Чтоб души наши миновали войны
И в сердце не закрадывалось зло.

И мы – мужчины – кланяемся низко
Всем женщинам родной земли моей.
Недаром на солдатских обелисках
Чеканит память лики матерей.

* * *

Человек умирает…
Видно, вышли года.
Как ему умирать не хочется!
Был всю жизнь он с людьми.
Никогда, никогда,
Никогда не любил
Одиночества.

Возле ласковых глаз,
У фабричных ворот.
И в хорошие годы.
И в годы невзгод.

Он всегда был при деле,
В самой гуще людской…
А теперь ему смерть говорит
– На покой… —

Он не хочет покоя,
Не хочет молчанья…
И молчит.
Потому что приходит
Отчаянье.

Что он в жизни успел —
Это людям видней.
Он всю жизнь свою прожил
Для них, для людей.

Он о смерти не думал.
Он ее не боялся.
Воевал и дружил.
Горевал и влюблялся.

На сто жизней
Хватило бы этого пыла.
Он о смерти не думал.
Просто некогда было.

* * *

Когда ко мне приходит юность,
Чтоб встреча та была легка,
Предпочитаю с нею юмор,
Взамен учебного пайка
И, мельком вспомнив Песталоцци,
На миг приму серьезный вид.
А юность весело смеется,
И шумно спорит и острит.
И ей легко на самом деле
Со мною говорить про жизнь.
И поносить пристрастье к дéньгам,
Пока они не завелись.
И пироги с капустой лопать,
И слушать искренность мою,
Не зная, что житейский опыт
Я им вовсю передаю.
И просто радоваться встрече.
Тому, что так она добра.
И никаких противоречий
Всю ночь, до самого утра.

* * *

Отшумели выборы…
Распродан
Весь пиар и весь рекламный бум.
Власть предпочитает быть с народом
С голубых экранов и трибун.

А Россия так же в бедах корчится.
Негодует, мучится, скорбит.
Вымирает в гордом одиночестве
От недоеданья и обид.

Вновь Россию краснобаи кинули,
Потому что верила она.

Машет птица бронзовыми крыльями,
Но взлететь не может с полотна.

* * *

Мы дорогу к Богу выбираем сами.
Не страшит идущих высота…
Иудеи обрели ее во Храме.
Христиане начали с Креста.

И какой бы мы ни шли дорогой,
Все они сойдутся в Небесах.
Припадут с мольбой к Престолу Бога
В равных просьбах – грешник и монах.

Лишь бы мы в пути не оступились.
Даже если тягостен подъем.
И тогда нас не оставит
Божья милость
Ни на этом свете, ни на том.

Иерусалим