Годовой абонемент на тот свет

Я отпрыгнула в сторону, предполагала, что академик – интеллигентный человек, ответит мне вежливо. С другой стороны, возможно, я сейчас общалась с кем-то из прислуги. Правда, странно, что у ученого работают такие люди.

За спиной послышался скрип, из коммунальной квартиры высунулась старушка.

– Девочка, ты кого ищешь?

– Первую квартиру, бабушка, – ответила я.

– А-а-а! Так она в подвале, – пояснила пожилая женщина, – но не бей ноги, не ходи. Умерла Тоня, жилье закрыли. Никто там селиться не хочет.

– Марусева скончалась? – удивилась я.

– Царствие ей небесное, прости, Господи, ей все грехи. Наверное, да, – перекрестилась пенсионерка. – Погоди, ты, часом, не Хрюша?

Я подошла к двери поближе.

– Нет.

– Ох, простите, – спохватилась старушка, – глаза не молодые, лампочки у нас экономные, вы худенькая, вот я и приняла вас за школьницу. Теперь разглядела. Поди, мы одногодки!

Лично мне приятнее казаться подростком, чем пенсионеркой. Я сняла капюшон.

– Ах ты! Не сердись на старую кошелку, – смутилась бабуля. – Совсем еще молодая женщина. Надо очки заказать. Уж лет десять собираюсь к окулисту, да все никак. Ты не Варюша!

Я услышала знакомое имя и спросила:

– Кто такая Варюша?

– Варюша-Хрюша, – грустно улыбнулась бабушка, – дочка Антонины. Охо-хо, работала она всю жизнь. Бедно, конечно, жила, но чистенько. Зачем тебе Тоня понадобилась?

Я колебалась секунду, потом попросила:

– Давайте поговорим не на лестнице.

– О чем? – поинтересовалась старуха.

Я улыбнулась:

– Меня зовут Даша, я работаю частным детективом.

– Ой! Ну как в кино! – восхитилась моя собеседница. – Прямо мой любимый сериал «Ищейка». Рада знакомству. Ольга Федоровна.

– Антонина Васильевна несколько раз звонила одной женщине, – продолжала я, – называлась Варей.

– И что? – вдруг сурово спросила Ольга Федоровна.

– У дамы, с которой общалась Марусева, много лет назад пропала внучка Варя, – объяснила я, – и вдруг ей стала трезвонить женщина и говорить: «Я твоя внучка». Бедной бабушке, которая не могла забыть ребенка, стало плохо.

– Тоня-то при чем? – не поняла бабуля.

– Аноним пользовался ее телефонным номером, – сказала я.

– Ты откуда знаешь? – поразилась Ольга Федоровна.

Я вздохнула.

– Долго объяснять, просто поверьте: женщина, которая пугала мою клиентку, звонила с номера Марусевой.

– Тоня была не способна на подлость, – отрезала пенсионерка. – Я хорошо ее знала, – вздохнула Ольга Федоровна, выходя на площадку, – несчастная у бедолаги была жизнь. Мать дворником служила, ей поэтому квартиру дали в подвале. Тоня в этом доме всю жизнь провела. Мамаша за воротник крепко заливала, про дочь не помнила. Тоню из восьмого класса за двойки в ПТУ[1] выперли. У нее и на эту оценку-то знаний не было. Да и откуда им взяться? Отца нет, мать вечно в водке купается. На парикмахера Тоня выучилась. Но не дай бог к ней попасть. Обе руки левые. Куда ни устраивалась, через месяц выгоняли. Только солдат ей стричь. Потом ей повезло, нанялась домработницей к приличным людям, а заодно и няней в семье стала. Я обо всем позже узнала. Антонина вдруг пропала, я не видела ее, вечером иду, а из ее полуподвала свет не пробивается. Куда подевалась? Я решила, что она замуж вышла. Тоня не красавица, не умница, но и такие мужчин находят. Долго ее не было в доме. Потом – ба! Во дворе с коляской гуляет. Любопытничать нехорошо, но я спросила:

– Тебя поздравить с наследником можно?

Она поправила:

– Девочка родилась.

Я поинтересовалась:

– У мужа живешь?

Марусева смутилась.

– Нет. Работала няней, хозяева квартиру мне сняли рядом со своей. Чтобы я могла их детей к себе забирать, когда они поздно возвращаются. Ну и… вот как-то…

– От хозяина родила! – осенило меня.

Тоня отвернулась и промолчала. Скрытная была очень. Да и без слов понятно. Не один год служила, в комфорте жила, а потом вернулась назад в подвал, и ребенок с ней. Девочке по виду было месяцев десять. Поймала хозяйка супруга с любовницей и выгнала ее. Потом Тоня техничкой в школе работала, полы в поликлинике районной мыла, общественные туалеты чистила. Однажды смотрю: Варю какая-то тетка выводит из дома. Я подошла, спросила:

– Куда вы ведете ребенка?

Та ответила:

– Не ваше дело.

Я возмутилась:

– Если не ответите, милицию вызову.

И услышала:

– Мать умерла, малышку в интернат определят.

Вот и вся история.

– Не помните, у кого Антонина в горничных состояла? – поинтересовалась я.

– Помнить не помню давно ничего. Все записываю. Сейчас вернусь, – пообещала Ольга Федоровна и скрылась в квартире.

Я осталась на лестнице, минуты шли, старушка не появлялась. В конце концов я забеспокоилась, и тут Ольга Федоровна вновь появилась передо мной.

– Дневники веду, каждый день записываю. Много лет уже. Вот нашла, – радостно заявила она. – Тоня, когда на работу устроилась, очень обрадовалась, мы с ней сели чай пить. Вот написано: «Торт ели вафельный».

Я перебила пожилую женщину:

– Как звали нанимателя Антонины?

– Комарова Зинаида Львовна, – возвестила Ольга Федоровна.

Глава 16

– Варюша-Хрюша? – повторил Семен, и тут раздался оглушительный звук, словно взорвалась граната.

Я подпрыгнула на сиденье.